— А у тети Ирис у меня будет своя комната? — спрашивает меня Бланш.
— Нет, милая. Там будет сущая теснота. Вам, скорее всего, придется спать с мальчишками в дальней спальне.
— О, — произносит она, переваривая информацию. Это не совсем то, на что она рассчитывала. — Ну, я не возражаю. Это должно быть весело, делить с кем-то комнату.
— А как выглядит Лондон? — спрашивает Милли.
— Тебе он понравится, — говорит Бланш. Она наслаждается тем, что Милли задала этот вопрос. Наслаждается тем, что может побыть экспертом по Лондону. — Женщины носят красивую одежду, под землей ездят поезда, а в парке живут пеликаны…
Я понимаю тягу Бланш к Лондону, порой я разделяю ее, даже после всех тех лет, что не живу там. Я помню это ощущение открывающейся перспективы — мир более свободный, более просторный и более открытый, чем этот остров.
На мгновение я разделяю ее волнение, позволяя себе лишь искру надежды на то, что там все будет хорошо, несмотря на войну. Свобода.
— А мы сможем сходить в Букингемский дворец? — спрашивает Милли.
У нее есть пазл с Букингемским дворцом, который Эвелин подарила на Рождество.
— Уверена, что сможем, — отвечаю я.
К моему облегчению, очередь продвигается вперед. Вижу, как люди спускаются по ступеням пристани и идут по трапу на корабль. Маленький корабль. Не может быть. Они же не думают, что мы проделаем на нем весь путь до Англии.
— Что случилось, мама? — настойчиво произносит Бланш. Она услышала мой быстрый вздох.
— Ничего, милая.
Она следит за моим взглядом.
— Мама, а этот корабль не очень-то и большой, — немного неуверенно говорит она.
— Нет. Но уверена, все будет хорошо. Уверена, они знают, что делают.
В моем голосе она слышит мрачное предчувствие. Бланш одаривает меня вопросительным взглядом.
Очередь молча продвигается на несколько дюймов вперед.
Передо мной стоит солидная женщина средних лет. Вокруг шеи обернута лисья шкурка со стеклянными глазками и хищной пастью. Пушистый рыжий хвост свисает вниз.
Милли заинтригована, она разглядывает лису. Над женщиной витает запах нафталина, она достала из шкафа свою самую лучшую одежду.
Рядом стоит ее муж, который кажется куда более напуганным. Можно точно сказать, что дама из тех, кто принимает решения.
— Простите, что беспокою, — говорю я.
Она оборачивается и улыбается, одобрительно глядя на моих детей.
— Мне просто интересно, это и есть наш корабль? — говорю я.
— Ну, по крайней мере, похож, — отвечает она.
У нее очевидные проблемы с внешностью: брови полностью выщипаны и заново нарисованы карандашом, а все лицо сильно напудрено. Ее шляпка закреплена серебряной булавкой в виде цветка «анютины глазки».
