Женщины огляделись. Магазин был маленький, грязноватый, тускло освещенный единственным светильником, переделанным из старой керосиновой лампы. Представленный на полках товар подходил скорее для лавки старьевщика, чем для антикварного магазина. Треснувшие фарфоровые статуэтки, щербатые чашки, разрозненные оловянные солдатики и прочие сомнительные предметы старого быта были покрыты толстым слоем многолетней пыли.
На прилавке сидел большой черный кот. При виде посетительниц он распушил усы и сверкнул зелеными глазами.
В первый момент Надежда не увидела никого, кроме этого кота, но затем из-за прилавка высунулась бледная прыщавая физиономия продавца. Если бы Надежда когда-нибудь видела отсутствующего в данный момент Иннокентия, она могла бы подумать, что это – его брат-близнец: такая же нездоровая кожа, такой же красный от вечной простуды нос, такие же сальные, редеющие волосы, такой же полыхающий прыщ, только не на щеке, а на лбу.
В действительности этот продавец не был родственником Иннокентия, просто лавка Бармаглота, как магнит, притягивала к себе людей одного и того же сорта: третьего.
– Чем могу помочь? – осведомился продавец гнусавым простуженным голосом.
Он неохотно оторвался от потрепанного журнала и смотрел на посетительниц с неудовольствием, как на досадную помеху своему сладостному ничегонеделанью. Впрочем, он ничуть не сомневался, что они зашли в магазин по ошибке и немедленно уйдут, как только внимательно оглядятся.
Однако Надежда Николаевна подошла к прилавку и оживленно заговорила:
– Понимаете, молодой человек, послезавтра у Наины Борисовны день рождения…
– У кого? – недоуменно переспросил продавец. – Кто такая эта Марина Борисовна?
– Вы меня не поняли, молодой человек! У Марины Борисовны день рождения еще не скоро, только через полгода, весной, в апреле, а послезавтра день рождения у Наины Борисовны! У Наины Борисовны из бухгалтерии!
– Ах, из бухгалтерии… – продавец встряхнул головой, чтобы не заснуть, и изобразил на лице внимание. – Ах, так вы хотите подобрать подарок своей сослуживице…
– Ну да, разумеется, а зачем, по-вашему, мы пришли?
– Я вас слушаю…
– Вы можете подумать, что это не играет значения… то есть не имеет роли… – бормотала Надежда, внимательно оглядываясь по сторонам. – Но это совсем не так…
– Я ничего такого не думаю…
Это была совершенная правда: думать было для него вообще несвойственно.
– Это совсем не так! – повторила Надежда. – Наина Борисовна – тонкая, чувствующая натура, она обожает, просто обожает всякие старинные вещицы, поэтому мы и зашли к вам…
