Внезапно перед лошадью появилась светловолосая девочка, протянувшая сэру Джонатану букет желтых цветов. Испугавшаяся лошадь заржала и встала на дыбы. Сэру Джонатану показалось, что он оказался перенесенным в такую же ситуацию времен своей юности. Затылок вздыбившейся лошади оказался прямо перед его глазами, но между ее ушами он увидел не черную бездну, не пустоту, как тогда, а вздымавшуюся кверху тонкую витую светящуюся колонну, упиравшуюся своим утончавшимся концом в солнечный диск.
Свет заполнил его голову и взорвался внутри него. Он вылетел из седла. Лошадь взбесилась, словно тигр, которого пытаются удержать за шиворот. Зубами и копытами она проложила себе дорогу через перепуганную толпу и умчалась галопом за холмы Баллинтра.
Громко стонущие женщины, опустившиеся на колени перед телом сэра Джонатана, неподвижно лежавшего с закрытыми глазами, не решались прикоснуться к нему. Наконец одна из них провела по его лицу уголком своего платка, который обмакнула в кружку с чаем. Сэр Джонатан открыл глаза, улыбнулся и попытался встать, но не смог пошевелиться. Сначала он удивился, но быстро понял, в чем дело.
— Похоже, я сломал себе позвоночник, — прошептал он.
Боли он не испытывал. Он подсказал, как его следует поднять. Мужчины с тысячей предосторожностей перенесли его на мельницу и уложили на старых, проеденных мышами мешках. Один из фермеров помчался верхом в Донегол за доктором. Окружившая мельницу толпа не рассеялась, а, наоборот, стала увеличиваться. Известие о несчастном случае мгновенно распространилось по окрестностям, и все, кто услышал о случившемся, тут же устремлялись к месту трагедии. Начались поиски девочки, послужившей пусковым механизмом несчастья, но найти ее не удалось. Оказалось, что ее никто не знает.
Поднявшийся ветер, сопровождаемый дождем, пытался сорвать черепицу с кровли мельницы.
Когда приехавший доктор подтвердил диагноз сэра Джонатана, тот сказал:
— Я хочу умереть у себя дома. Прикажите отнести меня на остров.
Доктор отказался, покачав головой. На Сент-Альбан можно было попасть или на лошади во время отлива, или на лодке в высокую воду. Оба способа могли закончиться не чем иным, как только смертью пострадавшего. Самым разумным было бы доставить на мельницу кровать и что-нибудь из мебели, чтобы ухаживать здесь за сэром Джонатаном до тех пор, пока состояние не позволит перевезти его на остров.
— Вы же знаете, что этого не будет никогда, — сказал сэр Джонатан. — Но я хочу умереть дома.
