Все наконец-то собрались, расселись. Женщины шуршали пакетами и аккуратно рвали упаковочную бумагу – мало ли, вдруг ещё пригодится что завернуть, и удивлялись, как маленькие дети подарочкам. Все хвалили и скатерки, и постельные комплекты, и вазочки, и наборы косметики, и тапочки, и шоколад, и прочее по списку, не считая канарских сувениров.
Любезная мамочка на вытянутых руках вытащила свой шедевр – куски баранины, нежнейшей, ароматной, на огромном круглом блюде, в центре которого в соляной горке по-турецки горело синее пламя.
Она поставила на стол это счастье, как у неё заведено, поближе к любимому зятю, и тот смущённо улыбнулся татарскими глазами.
– Да, угодили, угодили…
И все захлопали, зааплодировали, и снова камеры, и снова вспышки… И тосты за нашу добренькую мамочку и за прекрасных дам.
Креслам было тесно у стола, меня куда-то двигали, переставляли мою тарелку, и реплики посыпались знакомые, которые я помню на-изусть, поскольку повторяются они при каждой встрече.
– О-о-о-о! Третья линия! Да вы гуляете! – это зять наш, Русланчик.
– Чмок, чмок, чмок, – это дочка.
– Потише, потише, – это бабушка.
– Ну, как там у них, на Канарах? Загнивают опять? – это дед.
– Винца подлейте, – это муж мой. – И баранинки ещё кусочек.
– Ирина, – шёпотом, – а мне бы вон того салатика, – это тётка Мэри.
– …голландская, две тонны, всё расхватали к двум часам… – это свекровь.
– Как отдохнули? Как отдохнули? – это каждый спрашивал у дочки с зятем и непременно отмечал, что особенный бронзовый загар им обоим очень идёт.
– …лучший филиал в России! Да как они могут нам говорить про корпоративную этику? – это Русланчик.
Он был не слишком доволен своим назначением, и хмурился, и брови чёрные у переносицы сводил.
– Успокойся, деточка, – свекровь погладила его по спинке, – успокойся.
– Да просто обидно! Человек столько лет потратил на этот бизнес. Связи, команда, опыт… И что предъявляют… Взял зятя на работу!
– …и вот как весна – появляются ножки, – это папочка начал, наш любезный.
В последнее время он всё чаще любил поговорить о женщинах, мечтательно откинувшись в своёй качалке с бокальчиком из тонкого стекла.
– …неплохие, кстати, ножки. И всегда в белых гольфиках. Сейчас уже такие гольфики не носят, а тогда, как весна – так все идут в гольфиках. И мимо моей калитки. А я из дома выхожу с порт-фелем и смотрю на эти гольфики. А подойти стеснялся… Вот сейчас бы вышел, сказал бы: «Девчонки, пойдёмте вместе». Но!..
