Маврикий — это клондайк фауны. Многие животные, обитавшие здесь, не водились больше нигде на свете. Первых поселенцев поражало обилие огромных сухопутных черепах и богатство мира птиц. Черепах уничтожили пираты и моряки, которые, проходя на кораблях мимо Маврикия, непременно заходили на остров, чтобы набить свои трюмы этими «живыми консервами». Затем наступила очередь бескрылых дронтов. По свидетельству первых голландских поселенцев, долины острова буквально кишели этими птицами, весившими до 15 килограммов. Дронты подпускали людей к себе вплотную, и те забивали птиц палками. Завезённые крысы, кошки и свиньи также способствовали уничтожению бедных додо.
Мой домик стоял прямо на берегу Индийского океана, и в комнате гулял свежий океанский бриз. Вид на бассейн, который зрительно сливался с морем, просто завораживал, а от потрясающе красивой природы перехватывало дух. Я наслаждалась океанским ветром, неповторимыми ароматами морских тропиков и разглядывала птиц. В саду их было множество. Обед с видом на бирюзовую воду океана под шелест качающихся на ветру пальм… Белый песок, синее небо и восхитительный воздух…
За несколько дней я успела поплавать с дикими дельфинами в океане, погулять с настоящими львами и прокатиться на рыбалку. И, конечно же, не могла не нервничать даже в этом роскошном раю, так как в глубине души ждала Самуила. Вечером, сидя у океана, я посмотрела на тёмное небо и увидела бабку Антонину.
— А ты сильная, — сказала я ей, глотнув шампанское. — Он мне рассказывал, что у него сумасшедшая защита стоит, а ты смогла её пробить. С ним маги работали.
— А ты сомневалась в моих способностях? — Бабка Антонина, как всегда, привычным жестом поправила свою косынку.
— Нет, не сомневалась. Я знала, я чувствовала, я догадывалась, что ты сможешь. Скажи, он прилетит?
— Куда он денется. Влюбится и женится. Только про последствия повторять не буду. Я тебя предупреждала, — рассмеялась бабка Антонина и тут же исчезла.
— Я не хочу думать о последствиях, — сказала я уже тёмному небу. — Я хочу получить желаемое… И мне абсолютно неинтересно, какой ценой.
Самуил прилетел на следующее утро. Похудевший, бледный и несчастный. Сев рядом со мной на песок, расстегнул пуговицы на рубашке.
— А почему Маврикий? — с недоумением спросил он.
— Потому что это далеко, и мне казалось, ты меня не найдёшь.
— Я не зря плачу своей службе безопасности!
— Тоже верно. А ты зачем искал меня?
— Понимаешь, пытался без тебя жить, но не получается. Чертовщина какая-то… Места себе не нахожу. Тянет к тебе. Вот я вляпался…
