— Да, да, да, — закивал головой Мэтт.
Джози заколебалась. Может, ей подождать и перехватить такси у выходящего клиента? Нерешительность. Нерешительность. Нет, она уже решила — она идет пешком. Ей пойдет на пользу сжечь все те калории, которые она здесь не успела съесть. Она отвернулась и быстро пошла по улице.
Мэтт выпрыгнул из такси, заплатил водителю и в порыве чувств расцеловал того в обе щеки.
— Я тебя обожаю, — сказал он ошеломленному мачо-водителю и стремглав ринулся в ресторан.
— Лавиния? Как дела?
— Замечательно. Кто это?
Дэмиен согнул вдвое скрепку для бумаг.
— Это Дэмиен.
— Я воздержусь от вопроса, какой такой Дэмиен.
Дэмиен откинулся в кресле и положил ноги на стол. Господи, он ненавидел мать Джози. Но она начала первая: с той самой минуты, как она его увидела, она тут же взялась его ненавидеть. Это означало, что и он, и Джози вынуждены были пережить нелегкие времена еще на стадии ухаживания, свадьба тоже не была переполнена весельем. С первого же дня она ясно дала понять, что он не стоит и ноготка ее драгоценной дочери, но, скорее всего, это касалось не его лично, а любого потенциального поклонника Джози. Даже самые подходящие холостяки мира не соответствовали бы всем требованиям Лавинии. Даже у самого Распрекрасного Принца чего-нибудь да не хватало.
Дэмиен всегда пользовался успехом — и в школе, и на работе, а потому ощущать флюиды ненависти было ему в диковинку. Но, как и все, это впечатление вскоре утратило остроту новизны, и они с Лавинией держались друг от друга на максимально отдаленной дистанции, встречаясь, только когда семейный долг или сама Джози этого требовали. Свадьбы, похороны, крестины, Рождество и День матери. День всех святых у него почему-то тоже однозначно ассоциировался с Лавинией. Впрочем, даже когда долг и звал его своим согнутым, как рыболовный крючок, гадким пальцем, он в большинстве случаев старался «отмазаться», ухитряясь задерживаться на работе. Исключение составляло Рождество, когда, как он ни пытался отвертеться, отведать индюшку а-ля Лавиния все-таки приходилось. В этот день на него напяливали дурацкий колпак рождественского зятя подобно тому, как на иных, для пущего веселья, напяливают шапочку Санта Клауса, без которой и Рождество — не Рождество, так же как без хлопушек, шампанского и пошлой пантомимы. А он — он всегда хотел провести Рождество на Мальдивах. Но Джози и слышать об этом не хотела. Для нее Рождество означало конфетти, индюшку, бекон, сосиски и страдания.
