— Словом, — вдруг, резко сменив суровый обличающий тон на вполне добродушную интонацию, улыбнулся Тялин, — у нас с вами есть база для взаимовыгодного сотрудничества. Причем в режиме, отличном от прежнего. Больше никаких провалов мы не потерпим! — Опять тон сменился: в голосе Тялина лязгнуло железо, так что Урусов невольно поежился. — Первое. Надо установить плотную слежку за людьми Игнатова, за самыми близкими и самыми доверенными людьми. Вам, я думаю, не надо объяснять, кого я имею в виду… Чижевский. Юрьев. Буттаев.
Урусов поразился феноменальной осведомленности кремлевского чиновника, но виду не подал. Он отметил про себя, что Тялин просит его впрямую о наблюдении за крупным вором в законе Закиром Большим. Это могло означать одно из двух: либо Тялин разочаровался в Максиме Кайзере, заклятом враге Варяга, либо просто хочет дублировать действия Кайзера, чтобы развернуть против Варяга наступление двумя колоннами и уничтожить смотрящего наверняка.
— Есть сведения, — откашлявшись, заметил Урусов, — что Игнатов вроде как прошлой ночью находился в одной химкинской больничке. К тому же мы засекли несколько звонков с телефонов Игнатова. Оперативники буквально с минуты на минуту должны определить его местонахождение и организовать захват.
— Есть сведения? Звонки? — передразнил Урусова Тялин. — Евгений Николаевич, вы же опытный оперативник. Ну что вы мне тут басни дедушки Крылова рассказываете! Пока мы не захлопнем за Варягом тюремную дверь или крышку гроба, я вашим «сведениям» не склонен доверять. Для пользы дела давайте лучше пока исходить из того, что Игнатов разгуливает на свободе. И его надо искать… Не просто искать, а найти и обезвредить! И сделать это необходимо в кратчайшие сроки. В любом случае нам нужно позаботиться не только о его персоне, но и о его, так сказать, наследстве, весьма солидном наследстве! Я имею в виду воровскую казну. Жив Варяг или нет, на это наследство претендует немало наследников.
— И не только из криминальных кругов? — невольно вырвалось у Урусова.
Сергей Гурьевич сделал вид, что это замечание его не удивило, однако его озабоченное лицо потемнело, а брови сошлись в сплошную мрачную линию на переносице.
— Да, да! Не только. Надо выяснить круг его доброжелателей и вне криминальных кругов, простите за каламбур, — продолжал Тялин ровным голосом. — Во-первых, узнать, кто организовал ему освобождение из лихтенштейнской тюрьмы. — Он криво усмехнулся. — Есть сведения, что это, видимо, люди из вашего министерства…
