О. Михаил, как заведовавший Пантелеимоновским подворьем в Таганроге, уже много лет пользуется большой известностью в России. Казалось, что этот человек создан самою природою для Афона, чтобы там вести жизнь сурового анахорета, каким он остается и в миру, живя посреди постоянных хлопот и забот о нуждах своей великой обители, но Афон не дает о. Михаилу спокойствия и уединения и оставляет его несменно на одном и том же посту ввиду его важности, как места, откуда получает монастырь полное годовое продовольствие. Энергичная деятельность о. Михаила нашла себе оценку и в правительственных сферах, и о. Михаил награжден наперсным крестом, от Св. Синода выдаваемым.
Нельзя не упомянуть здесь об о. иеромонахе Илиодоре, который долгое время заведовал подворьем в Солуни и ныне считается в числе «представительных» старцев своей обители; об о. Иларионе, деятельнейшем сотруднике о. архимандрита Иеронима и экономе новоафонской Симоно-Канонитской обители, об о. Иосифе, долгое время состоявшем заведующим подворьем монастыря в г. Солуни и любителе-пчеловоде, который ныне почти всецело посвятил себя уходу за «Божией пчелкой», об о. Алексее, управляющем ныне подворьем в С.-Петербурге, и об о. Иоанникие, живом и умном доверенном монастыря на подворье в Константинополе. Но назвать по имени всех отцов, потрудившихся и трудящихся еще на пользу и с честью для русской Пантелеимоновской обители на Афоне и тем заслуживших себе признательность, нет никакой возможности. Мы верим, что имена этих невидимых миру тружеников-ратоборцев за русское дело на Святой Горе напишутся в «книге живота».
* * *
После всего нами сказанного в предшествующих главах мы, наконец, подошли к событиям глубокого интереса и величайшей важности в истории русской общины Пантелеимоновского монастыря на Святой Горе Афонской. Посему, чтобы перейти к дальнейшему рассказу и этот переход сделать естественным, мы оглянемся назад и в общих чертах постараемся охарактеризовать: – что представляла из себя небольшая сравнительно кучка русских иноков накануне этих событий, которым суждено было не только взволновать святогорских отшельников на долгое время, но даже занимать умы великих дипломатов первоклассных европейских государств? Это с одной стороны. С другой, каков тот элемент, упорную борьбу с которым должна была выдержать эта община неожиданно для себя, чтобы отстоять право на свое существование на Святой Горе и скрытый антагонизм которого она должна была чувствовать потом в течение многих лет до наших дней? Чтобы быть беспристрастным, мы характеристику эту сделаем красноречивыми словами большого знатока Востока и замечательного ученого археолога графа Мельхиора Вогюэ, случайно посетившего Афонскую Гору во время разгара этой борьбы. «
