Партизаны все дальше уходили в болота. Зрелище было печальное. Впереди шли партизаны, сзади – старики, женщины, дети, а с другой стороны болота идут немцы, беспрерывно обстреливая колонны.
Чем дальше в болота, тем сложнее стало передвигаться. Пришлось оставить лошадей и повозки, и налегке, без обозов и продовольствия, уходить от наседавших карателей.
Партизаны: держались из последних сил, но держались. И здесь сдали нервы у нового командира соединения Сколобанова. Он взял с собой четырех человек, в том числе свою жену и одного бывшего моряка из спецотряда, и оставив соединение на произвол судьбы, ушел за реку, пытаясь спастись, подумав, что в такой большой массе партизан и населения спастись будет более сложно. Бывший моряк из его группы переплыл ледяную реку, перетянул за собой немецкий телефонный кабель, держась за него перешли реку жена командира и его друг, а потом кабель оборвался, и командир соединения с еще одним участником этого похода скорее всего пошел ко дну реки.
Утром 9 марта к Тобиасу подошел командир спецотряда соединения, красивый такой высокий человек с бородой, его называли Александр Невский, и он многими своими качествами подтверждал это прозвище. Он попросил взять проводника-посыльного из штаба и провести разведку состояния бывшего партизанского аэродрома в Зыслово. Узнать, правда ли, что его заняли немцы.
Одна из лесных просек должна была выходить на Зыслово. Пробравшись с проводником к аэродрому, Тобиас увидел передвигающихся по нему немцев, а в одном углу несколько автоматчиков охраняли большую группу гражданских лиц. Все было ясно. Партизанам здесь делать нечего. Обернувшись, Тобиас не увидел своего проводника, он исчез. Добираться по незнакомым местам и болоту без проводника, тем более к вечеру, было довольно сложно и все же Тобиасу удалось к утру прийти на место стоянки партизан.
Он увидел потухшие костры, консервные банки и прочие следы остановки партизан, но никого на месте не было. Кто и куда ушел, было неизвестно, но Тобиасу опять повезло, после долгого блуждания по болотам он наткнулся на штаб своего бывшего отряда.
Партизанское соединение, брошенное своим командиром, искало выход. Позже, возвратившийся в Белоруссию Ветров скажет о Сколобанове: «По сути, он всегда был трусом, трусом и погиб».
Беда одна не бывает. После устоявшейся месяцами размеренной партизанской жизни окружение, болото, постоянные обстрелы, голод, холод, а главное – полная неразбериха, делали свое черное дело!
