В отличие от простолюдинов высокородные магнаты обладали богатством и властью. Но привилегированное положение накладывало на них тяжелые обязанности. С одной стороны, им следовало заботиться о своих людях, а с другой — всемерно поддерживать честь рода. Права и притязания, завоеванные поколениями предков, требовали постоянной защиты, и это не было пустой прихотью или проявлением вельможного чванства. В противном случае даже самое блестящее семейство постепенно теряло привилегии и сходило с политической арены. Ричард, третий герцог Йоркский, четвертый граф Кембриджский, шестой граф Марчский, восьмой граф Ольстерский и восьмой барон Мортимер Уигморский, могущественнейший и влиятельнейший лорд королевства, принадлежал к самой высшей знати, поэтому его ответственность перед семьей и слугами была особенно велика. По совести говоря, он имел не меньше прав на скипетр, чем Генри VI Ланкастерский, на тот момент державший в своих слабых руках символ верховной власти>{4}. Ведь династия Ланкастеров укрепилась на троне Англии всего за полвека до описываемых событий путем совсем не бесспорным — через свержение, а затем и тайное убийство законного монарха.
На рубеже XIV–XV столетий королевская семья была весьма многочисленной. Несмотря на то что два старших сына короля Эдуарда III Виндзорского — легендарный воин Эдуард Черный Принц и Лайонел, первый герцог Кларенсский, — умерли раньше отца, они оставили после себя детей: Эдуард — сына Ричарда, Лайонел — дочь Филиппу. Третий, четвертый и пятый сыновья короля — Джон Гонт, первый герцог Ланкастерский, Эдмунд Лэнгли, первый герцог Йоркский, и Томас Вудсток, первый герцог Глостерский — пережили отца и также имели законных наследников.
Для пресечения на корню возможных раздоров Эдуард III еще при жизни избрал своим преемником старшего внука Ричарда, и самые могущественные английские лорды по королевскому приказу принесли клятву верности наследнику, который впоследствии и вступил на трон под именем Ричарда II Бордоского. Поскольку детей у Ричарда не было, то в полном соответствии с английской традицией, не исключавшей наследования через женщину, он также заранее позаботился о судьбе престола, назначив условным наследником[5] Роджера де Мортимера, четвертого графа Марчского — прямого потомка своей двоюродной сестры Филиппы, дочери Лайонела Антверпенского. После смерти графа Роджера в 1398 году король подтвердил приверженность установленному порядку и объявил условным наследником следующего Мортимера -Эдмунда, пятого графа Марчского. Парламент утвердил и это назначение.
