Нет, с этими ребятами оставаться нельзя. Они меня в могилу сведут. Палатка и станет тем местом, где я скончаюсь от сердечного приступа.
– Вы знаете про перевал Дятлова? – спрашивает женщина.
«Вот стерва! Еще и масло в огонь подливает. Будто мысли читает… И без нее не по себе». Из вежливости отвечаю:
– Что-то слышал. Может, поговорим о чем-то более приятном?
Будто не слыша, она рассказывает:
– В Интернете пишут, что те ребята с Дятловым во главе ни с того ни с сего просто разрезали палатку изнутри и побежали вниз. За помощью. Что толкнуло их это сделать – непонятно.
– Говорят, тут повсюду водятся древние духи, – говорит парень. – Мы вот с Эйв шли и будто слышали чьи-то голоса. Обернулись, а там – никого…
– Не на нашем языке говорили, – подтверждает девушка.
Припоминаю, как сам слышал нечто подобное. Будто разговаривали на каком-то древнем наречии. Я знаю несколько языков, но такого не слышал. Ни на что даже близко не похоже. Только мое имя, которое, наверное, звучит одинаково на всех языках.
«Не поддаваться панике! Не поддаваться панике!» – успокаиваю себя я.
– А еще мы слышали про… – начинает парень.
Останавливаю его коротким «Спасибо за все» и начинаю собирать вещи. Снаружи минус 10 градусов С. Тут довольно холодно и жутко. Лучше прыгать около двери гостиницы всю ночь до рассвета, чем сойти с ума внутри с этими паникерами. Расстегиваю палатку и ухожу в ночь. Один.
Чертыхаясь на чем свет стоит, поднимаюсь наверх. Дохожу до гостиницы и начинаю бешено бить ногой дверь и орать на всех языках, что я знаю: «Откройте!» Заспанный непалец открывает и на своем наречии пытается объяснить мне, что мест нет, указывает пальцем куда-то и тычет мне в лицо кастрюлей с какой-то едой – возьми, мол, и иди отсюда.
Отпихиваю его от двери и, жутко ругаясь, вваливаюсь внутрь.
Человек машет рукой. Судя по всему, он смирился или просто проникся моим сумасшествием. Понял, что лучше впустить. Пожалел. Они же там все верят в своих богов и карму. Буддисты и индуисты. По большей части в Непале все же индуизм исповедуют. Все равно спасибо этому перемазанному сажей человеку за то, что пустил в дом, а не оставил трястись от суеверного ужаса на холоде.
Скалю зубы и протягиваю стодолларовую купюру. Он мне объясняет, что нет, мол, денег не нужно, на полу спать будешь. Странные они, непальцы. Сами нищенствуют, но лишнего не берут.
Тычу пальцем в кастрюлю и тяну деньги. Кричу: «Food, dinner, meat». Секунду подумав, добавляю «пожалуйста», сплевываю на пол и перевожу на английский «please».
