Но уже не из прошлого, а из будущего. Ах, я бедный, несчастный трусляк! Нет мне покоя. Каждый самый никудышный китаец норовит украсть у меня время, то из прошлого, то из будущего.
Морийцы давно уже научились наблюдать движение всемирного духа, который обитает в каждом живом теле. Они придумали специальные приборы, с помощью которых можно наблюдать свечение живого тела. Потому что в процессе жизнедеятельности всемирного духа из тела человека, животного или растения во все стороны разбрасываются всяческие корпускулы и быстро вращающиеся разноцветные маленькие кусочки света. В более поздние времена в Европе переняли достижения морийцев, присвоили себе, как водится, лавры первооткрывателей этого эффекта и назвали его «свечением Кирлиана».
Один трусляк сумел за огромные деньги приобрести такой прибор. Чтобы испытать аппарат, пригласил на обед своего друга бывалого, а также прославленного поэта-патриота Дижа Быжа в качестве, так сказать, интеллектуальной закуски. Дижа Быжа никак нельзя посчитать бывалым. Трусляком – тоже. Тем более, никак не назовешь его балбеем. Диж Быж – во всех отношениях не дурак, хотя и старается казаться таким. Вряд ли можно считать дураком того, кто публично заявляет, что он дурак. Хотя уж кому-кому, а Дижу Быжу никак не откажешь в его морийском, а следовательно – дурацком происхождении. Да ведь всем известно – не такие уж дураки эти морийские дураки.
Вот они, трусляк, бывалый и Диж Быж, едят, пьют, – кушают, одним словом. А блюда им подает балбейка, которая работает прислугой у этого трусляка.
Как хорошо, что мы пригласили Дижа Быжа, думает трусляк. Поэт-патриот соловьем заливается. И говорит, и говорит. Всё-то он знает лучше всех. И о том, и об этом. Да все больше о материи говорит, о сознании и даже о бессознательном. Да еще о внутреннем и внешнем. А также о попытках познания, о возможности познания и, наконец, о понимании. О причинах и следствиях. Трусляк, что пригласил бывалого и Дижа Быжа, – очень неглупое существо. Точно неизвестно, человек ли, но существо неглупое. Слова Дижа Быжа звучат для него подобно музыке. Ничего не понять, а удовольствия – выше крыши. Бывалый, конечно, тоже не молчит, рассказывает бывальщины. Для балбейки слова Дижа Быжа и бывалого звучат как шелест листьев и слабый ветерок в дальнем конце сада. Балбейка, снующая между столовой и кухней, – она тоже имеет свое мнение по каждому вопросу – успевает вставить несколько слов в беседу Совсем не в тему Трусляку очень нравится, что завязался непринужденный общий разговор. Он все время поглядывает на прибор и даже не замечает, что каждый говорит о своем и не слушает другого.
