Крис нервно закурил сигарету и попытался привести свои мысли в порядок. Как такое могло произойти? Как судьба могла разыграть с ним такую обреченную на провал партию? И как Высшие силы позволили ему так сильно душой привязаться к той, которая заведомо принадлежала другому человеку? Нет! Этого не могло быть! У него должна быть какая-то надежда… Она промелькнула в ее последней фразе… Кейт сказала, что согласна встретиться с ним сегодня, она не против продолжать общение, и, видит Бог, в ее глазах содержится нечто большее, чем просто дружеское тепло! Крис предпринял последнюю отчаянную попытку:
– Может, тебя подвезти? Или он неправильно это расценит?
– Успокойся! Егор сейчас в Сан-Диего! Он плотно занят своей работой, так что отчитываться перед ним я не должна. Но провожать меня не стоит! Во-первых, за дверьми, наверняка, дежурят папарацци, а во-вторых, всем обещали предоставить по автомобилю по окончании вечеринки. Лучше заезжай за мной часам к двум на Хай Лэнд Драйв , я буду тебя ждать!
Эти слова привели Криса в чувства. Он привстал, чтобы провести Кэтрин к выходу и перед самыми ступеньками не выдержал и потянулся к ней, чтобы попрощаться. Конечно, он не собирался целовать ее в губы, но никак не рассчитывал, что их первые объятия закончатся таким провалом! Как только он воодушевленно прикоснулся к ее соблазнительным плечам и с исступлением привлек их к своему торсу, она нервно дернулась и, сморщившись, резко отпрянула в сторону. По всей видимости, сигаретный запах ударил ей в ноздри. Судя по исходящему от ее нежного тела, свежему аромату, она явно не была пристрастна к курению, и столь резкий запах привел ее в ужас, как бы она ни пыталась сделать вид, что ничего особенного не произошло.
Крис же, впервые в жизни, посмотрел на свою вредную привычку под другим углом зрения. Страшно сказать, но с десяти лет он начал курить, и, однажды попробовав, уже не смог от этого отказаться. В этом возрасте от них ушел отец, и Крис вдруг очень быстро почувствовал себя взрослым, что дало ему повод думать о вседозволенности и безобидности любых пагубных привычек. Но один ее жест, одно лишь запечатленное в его мозгу выражение отвращения на ее лице поставило крест на тридцати пяти годах беспрерывного саморазрушения.
Вернувшись домой, он не лег спать, не включил, как всегда, телевизор и не рухнул на диван. Вместо этого, он принял холодный душ, тщательно почистил зубы и, чтобы не подвергаться больше соблазну, выбросил в мусорный бак все недопитые бутылки и заначки табака. Затем он отыскал в своем гардеробе спортивную обувь и, собравшись с силами, отправился на пляж для совершения утренней пробежки.
