Здесь собралась толпа вокругъ болтливаго укротителя змей, который обвивалъ руку гадами и ехиднами, точно браслетами, или заставлялъ плясать подъ звуки волынки очковую змею. Тамъ длинная процессия барабанщиков и трубачей съ ярко расписанными конями и шелковыми балдахинами провожала домой молодую невесту; тутъ жена, намереваясь вымолить благополучное возвращение мужа изъ дальняго путешествия или рождение сына, несла въ храмъ печенье и цветы; тутъ же, рядомъ съ лавками, смуглые медники шумно колотили по металу, выдеплывая изъ него лампады и кувшины; затемъ пришлось обогнуть стены храма и черезъ ворота дойти до реки и моста, перекинутаго черезъ реку у городскихъ воротъ.
Едва они перешли мостъ, какъ вдругь въ стороне отъ дороги послышался жалобный вопль:
– Помогите, господа, помогите подняться! Ахъ, помогите, или я умру, не дойдя до дому.
Какой-то несчастный, пораженный смертельною болезнью, стоналъ и корчился, валяясь на дороге въ пыли; онъ былъ покрытъ красными пятнами, холодный потъ струился у него по лбу, ротъ его былъ искривленъ нестерпимою болью, блуждающие взоры выражали страдание. Онъ хватался за траву, пытаясь привстать, приподнимался наполовину и снова падалъ; слабые члены его дрожали, изъ груди вылеталъ крикъ ужаса:
– Ахъ, какое мученье! Добрые люди, помогите!
Сиддартха подбежалъ кь больному, приподнялъ его нежными руками, положилъ голову его къ себе на колени и, стараясь успокоить его ласками, спросилъ:
– Братъ мой, что съ тобою? Какая беда постигла тебя? Отчего ты не можешь встать? Отчего это, Чанна, онъ такъ стонетъ и охаетъ, и напрасно силится говорить и такъ жалобно вздыхаетъ?
Возничий отвечалъ:
– Великий государь! Этотъ человекъ пораженъ какою-то болезнью; все части его тела въ разстройстве; кровь, которая текла прежде рекой по его жиламъ, теперь кипитъ и волнуется; сердце, которое билось ровно и спокойно, стучитъ теперь то быстро, то медленно, какъ барабанъ подъ неумелой рукой; мускулы его ослабели, какъ ненатянутыя струны; сила оставила его ноги, поясницу и шею; вся телесная красота и радость покинули его; это больной въ припадке! Смотри, какъ онъ мечется въ борьбе съ болезнью, какъ онъ вращаетъ налившимися кровью глазами, какъ онъ скрежещетъ, зубами, какъ тяжело дышетъ, точно задыхаясь отъ смраднаго дыма! Видишь, онъ радъ бы скорее умереть, но не умретъ до техъ поръ, пока болезнь не кончитъ своего дела, пока не убьетъ его нервовъ, которые умираютъ прежде всего остального тела; когда жилы его лопнутъ въ борьбе со смертью, и все кости станутъ нечувствительны къ боли, тогда чума покинеть его и перейдетъ къ кому-нибудь другому. О, государь, ты дурно делаешь, что держишь его! Болезнь можетъ перейти и заразить тебя, даже тебя!
