Дубровский. Значит: сумка, вязанье, от силы платье. Квартиру я помню. (Выходит из машины.)
Маргарита(прилаживается писать на обертке). Когда человек долго живет в домике, сколоченном из маленьких «нельзя», он становится призраком, и начинает вести призрачью жизнь. (Записывает.) Как страшно видеть, как костенеют границы мира твоих сверстников, и все, что не по зубам их внутренней свободе, они выстригают в тебе из инстинкта самосохранения. Когда защищаешься шутовским нарядом, чтобы не обидеть их своим детским капиталом отвязанности, который означает для них только твою несчастность и неустроенность… (Пишет.)
Подходит Олег.
Олег. Что ты тут делаешь?
Маргарита. Пишу статью. Видишь, прислали редакционную машину. Ты за книжкой?
Олег. Почему ты в халате?
Маргарита. Я вышла за тебя замуж потому, что очень боялась свободы.
Олег. У тебя запоздалый переходный возраст.
Маргарита. Переходный возраст – это когда человек особенно ретиво сопротивляется насилию. Поэтому он особенно чист и незащищен.
Олег. Ты еще скажи это детям.
Маргарита. Я говорю им это каждый день.
Олег. Ты изуродуешь их до конца.
Маргарита. Я вышла из мелового круга в мир в тридцать пять лет, я хочу, чтоб сделали это раньше.
Олег. В мир – это сидеть в халате в чужой машине и писать на обертке тривиальности? Или в квартире тебя больше не посещает вдохновение?
Маргарита. Квартиру я сдала… Кончились деньги.
Олег. Ты могла бы поставить меня в известность.
Маргарита. Вот, ставлю. Впрочем, если эти люди тебе не понравятся, можешь их выгнать.
Входит Дубровский.
(Дубровскому.) Что ты принес? Это же летний сарафан, я в нем замерзну!
Дубровский. Ты сказала, голубое.
Маргарита(Олегу). Это мой жених. Мы улетаем на Гавайи. Конечно, там и жарко, и грязно, и дорого, но зато не стреляют, как на наших курортах. А где-то же надо проводить медовый месяц. (Дубровскому.) Это наш участковый врач. Всю жизнь запрещал мне курить.
Олег. Пока. (Уходит.)
Маргарита. А как же книжку?
Олег(на ходу). В следующий раз!
Маргарита. Что там в квартире?
Дубровский(садится в машину). Я не понял. Девица сидела и рыдала, а парень помогал мне искать платье. Да, я еще принес нормальную бумагу, можешь писать. (Достает из сумки бумагу.)
Квартира Маргариты. Она сидит и вяжет. Вадим Петрович сидит за столом перед ним газета и чашка чая.
Маргарита. У вас такое лицо, как будто случилось что-то непоправимое.
Вадим Петрович. А по-вашему, это поправимо?
Маргарита. Ну, что я могу посоветовать? Подайте на газету в суд. Добейтесь, чтоб со мной расторгли контракт. Дайте опровержение. Кстати, в редакции считают, что это лучший материал месяца. Мне даже обещали премию…
