Он слегка улыбнулся.
– Из всех граней третья нравится мне больше всего.
Хм. Он стоял так близко, что пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть на него.
– Это для вас вполне естественно, верно?
– Спасение несчастных девиц?
– Нет, эта медленная сексуальная «давай разденемся» улыбка.
– Неужели именно так она воспринимается?
– Да.
– Действует?
Она поджала губы:
– Нет.
– Ах, dragam! – воскликнул он с веселыми искорками в глазах. – Всякий раз, когда вы делаете так, мне хочется сделать это.
Она почувствовала, что сейчас будет. Знала, что нужно поднырнуть под его руку, упасть на сиденье и захлопнуть дверь. Но вместо этого стояла как идиотка, пока он наклонялся, прижимался к ней ртом и поцелуями убирал неодобрение с ее губ.
Это всего лишь поцелуй. Нечего дергаться по такому поводу. И уж точно нет причины довольно мурлыкать. Внизу живота она ощутила жар.
Она думала, на этом все кончится. Одно прикосновение. Один поцелуй. Это ДОЛЖНО БЫЛО кончиться. Ради всего святого, они находятся на оживленной улице!
Мимо пронесся трамвай. А Натали не шевельнулась, когда его рука обвила ее талию, притягивая ближе. Только кровь билась в висках.
Она тяжело дышала, когда он поднял голову, тоже задыхаясь, но пришел в себя куда быстрее, чем она.
– Ну вот, – пошутил он, – так-то лучше. Не хотите же вы гулять с постоянно поджатыми губами!
Она не смогла придумать достойного ответа, поэтому просто фыркнула и нырнула в машину.
Натали старалась обрести равновесие, пока машина продвигалась по узким извилистым улочкам Замковой горы. Тем не менее с каждым поворотом колес она все острее ощущала губы Доминика на губах. Все еще чувствовала его вкус.
Они добрались до дома. Впереди топал рассыльный.
Когда они догнали его на площадке мансарды, Дом показал на большой конверт в его руке:
– Это для меня?
– Для вас, если вы Доминик Сен-Себастьян.
Он расписался за доставку, отметил обратный адрес.
– Это от Сары.
И открыл конверт, вручив Натали тот, что лежал внутри. Она пощупала раздутый пакет, не зная достоинства банкнотов и в какой они валюте, но пачка была толстой. Более чем достаточно, чтобы отдать Дому за новую одежду и консультацию с доктором Ковачем.
Деньги казались неожиданным якорем в ее дрейфующем мире. Когда Дом отпер дверь и отошел в сторону, пропуская ее, вторым якорем стала борзая. Вне себя от радости от их возвращения, пес лаял, вилял хвостом и бегал кругами.
– Ладно, Пес, ладно!
Натали, смеясь, упала на колени и принялась теребить его уши.
