Мама Анджея и Стасик продолжали стрельбу по вампирам, воинственный пыл которых и так уже сильно поубавился. А отец Анджея и священник, вооружившись гробами, молотили ими вампиров, пробивая себе ход к разбитой витрине. Они бросали гробы в витрину, гробы громоздились там, мешая проходу. Анджей подтаскивал новые. И вскоре в магазине остались только бездыханные вампиры. Пока мама, отец Михаил, Анджей и Стасик обороняли баррикаду, отец Анджея, вооружившись молотком, вбивал осиновые колы в сердца павших вампиров. Так можно было точно не ожидать удара в спину.
Но новый удар поджидал с другой стороны. Сверху раздался звон разбитого стекла, а вслед за ним вой и звуки погрома.
- Лаборатория! - отец, подхватив самострел и связку дротиков, бросился наверх. Стасик, подхватив свои любимые баллончики, рванул за ним.
Несколько вампиров, встав друг другу на плечи, подсадили тонкую легкую девушку-вампира, и она влезла в окно второго этажа. Разбив стекло, она принялась громить лабораторию, где изготавливались ненавистные ей препараты. Тонкий острый дротик вонзился ей в сердце, остановив жизнь девушки в облике нечисти. Сжав губы и спрятав клыки, она медленно осела на осколки разбитой химической посуды.
- Сигизмунд, мы должны продержаться ещё около четырех часов. - когда отец Анджея, оставив Стасика охранять окна второго этажа, вернулся к самому уязвимому месту дома - разбитой витрине с баррикадой, сказал батюшка Михаил. - С рассветом их сила слабеет. Ночная тьма придает вампирам сил.
В этот миг сразу несколько вампиров попытались раскидать верхние гробы из завала. Но отец Михаил брызнул в них святой водой. Двое в испуге отшатнулись и пропали в темноте, но ещё двое святой воды не боялись. Одного снял меткий выстрел мамы, а второй, с прожженной дырой в голове рухнул поперек гроба.
- Нужно уничтожить их предводителя. Неупиваемого. - произнес папа Анджея. - Но он, подлец, не показывается.
- Значит, нужно навалять их как можно больше, а потом самим выйти на улицу и отловить гада. - предложил Анджей.
- Да, мальчик, мы так и поступим. - согласился священник.
Все это время входная дверь дома подвергалась отчаянным ударам снаружи. Она долго держалась. Диван, подпирающий её, тоже делал свое благородное дело. Но доски двери трещали и трескались, вырывались гвозди из петель. И вот дверь с вырванной рамой пала. В зияющий проем, прямо по дивану, повалили ревущие вампиры.
Одновременно вампиры ринулись и на штурм баррикады. Трудно было отражать нападение сразу с двух флангов. Люди задыхались от едких чесночных паров, правда, повязанные на рот и нос платки немного спасали. Но глаза у всех слезились, что вредило меткости стрелков. Мама и отец все чаще промахивались, бесценные серебряные снаряды летели мимо.
