- Нештяк, без базара. - согласилась Зоя Редькина.
У трогательной веснушчатой Зои эта фраза получилась очень забавно. Все засмеялись.
- Тогда, братва, бросай работу! Раз мы воры в законе, придется в отказняк идти! - заявил Костя, раскатывая по полу картошку.
- "Таганка, я твой навеки арестант"! - громко, но фальшиво запел Мыльченко, подмигивая поварам, которые вдруг резко открыли дверь и уставились на него.
- Эх, я по фене ботаю, нигде я не работаю... - вздохнул Костя, размешивая как попало почищенные картошки, которые, покачиваясь с боку на бок, плавали в большой столовской кастрюле.
Зоя бросила в этот водоворот обкромсанную до размеров ореха картофелину.
- Да, скудна тюремная баланда. - Арина заглянула в кастрюлю.
В это время прибежала Валентина Спиридоновна.
- О, а вот и вертухай наш стрёмный. - хмыкнул Костя.
- Ну чего, долго нам тут ещё на нарах чалиться? - придав лицу противное выражение, сказала Арина и посмотрела на Спиридоновну.
- Что-о?! А ну-ка работайте! Бездельники! Почему паленым пахнет? Что за родители вас воспитывали! - завопила заведующая столовой, видя, что картошки никто не начистил. - В тюрьму таких родителей сажать! Что ты на меня так смотришь?
Арина давно уже смотрела на нее, не мигая. В руке у неё прокручивался по часовой стрелке длинный кухонный нож. Редко кто выдерживал Аринин взгляд. От греха подальше Валентина Спиридоновна с руганью и проклятьями заперла дверь, предупредив, что через полтора часа кастрюля с начищенной картошкой должна быть полной.
Братство Белой Руки собралось в тесный кружок и принялось разрабатывать план операции по поимке лагерного вора. Тем более, что некоторые подозрения имелись. Эти подозрения нужно было проверить очень тщательно, чтобы не оклеветать ни в чем не повинных людей. А Братство Белой Руки на себе испытало, как это больно и обидно.
Начальник лагеря сидел в своём домике возле компьютера и размышлял над теми сведениями, которые принесли сегодня его наблюдатели. Никто не пытался обменять на "зорьки" ни окорочка, ни "крабовые палочки", ни тем более трусы и майки. Значит, думал Анатолий Евгеньевич, прекрасная игра в страны и здоровую конкуренцию здесь ни при чём. Воришка не стремился превратить украденное в "зорьки". Это Анатолия Евгеньевича несколько радовало. Но донесение Анжелы финской внушало тревогу - четверо подозреваемых в краже "крабовых палочек" этой ночью куда-то отлучались из корпуса. И опять же ни в чем не признались. Даже строгие меры в виде запрета на экскурсию и трудотерапии на них не подействовали. Анатолий Евгеньевич дал указание продолжать наблюдение за ними.
