— Вы знаете, любезная Ольга Димитриевна, о чем я вспоминал все эти годы? О нет, не о революции — боже сохрани! Вот о них, моих милых друзьях, — он опять провел пальцами по переплетам, и опять мне показалось, что я слышу музыку, — дорогих сердцу! Сколько слез пролито там, — он неопределенно махнул рукой в сторону окон и на секунду закрыл глаза. — Там ведь нет этих книг, там — другие… А у человека нет и не может быть ничего дороже его юношеской привязанности. Если, конечно, она была! — тут он взглянул на меня. — А вы согласны со мной, юноша? Или тоже вместо Пушкина Демьяна Бедного читаете?
Как родная меня мать провожа-а-ла,
Тут и вся моя семья набежа-а-ала…
— Юрий Андреевич, — ломая руки, произнесла бабушка, — пройдите в кабинет! Здесь… дует…
Хлопнула входная дверь, и на пороге появилась Оксана.
— Идут!
— Отлично! — воскликнул Юрий Андреевич. — В таком случае, я продолжу. — Раскрыв книгу, он прочел, жестикулируя свободной рукой:
Как дикий скиф, хочу я пить.
Я с другом праздную свиданье,
Я рад рассудок утопить…
Дверь распахнулась, и дед в накинутой на плечи шубе вбежал в гостиную. Секунду оба смотрели друг на друга, потом бросились в объятия. Так, обняв за плечи, дед повел гостя в кабинет. Я проскользнул следом. Многого из разговоров не понял, но память была великолепная, и, что не было понято тогда, осозналось через много лет.
Усадив друга в кресло, дед долго молчал, разглядывая его как музейный экспонат, потом сказал:
— Знаешь, Юрий, здесь у нас ходили слухи… Будто ты дрался против большевиков под Перекопом… Конечно, мы этому не верили…
— Нет, почему же, — возразил гость, — все правильно: против большевиков под Перекопом.
Дед осекся и долго молчал. Я видел, как он волнуется.
— Тогда уж рассказывай все. Информация, которую мы получаем, так сказать, из официальных источников…
— У тебя есть карта Крыма? — перебил гость.
Дед на секунду растерялся, потом торопливо достал из шкафа карту, развернул.
— Понимаешь, мы с женой в прошлом году ездили в Крым отдыхать. На Ай-Петри лазали, в Бахчисарае были…
Гость не слушал, склонясь над картой, затем пальцем поманил деда.
— Это здесь. Мой полк оборонял Чонгарскую переправу. Предполагалось наступление красных на этом участке, но шестого ноября неожиданно ударили морозы, лиманы замерзли, и Азовская флотилия красных не смогла подойти к Чонгару. Поэтому Фрунзе начал наступление в другом месте. Вот здесь, у Перекопа.
— Понимаю, — сказал дед, — продолжай.
