Когда Кэлли повесила трубку, у нее было ощущение, что ее переехал грузовик. Причем дважды.
Как же она заблуждалась! Во многом.
Да, она любит Мэтта.
Кэлли сползла на пол. О боже!
Она может продолжать играть в прятки и тащить за собой сопротивляющихся детей, а может посмотреть в лицо своим страхам.
Жизнь никогда не будет прежней. Не будет такой, как она планировала. Но второй шанс очень важен, и ей следует сделать все, чтобы не упустить его.
Остается убедить в этом Мэтта.
Следующий день тянулся очень долго. Кэлли была уверена, что часы несколько раз останавливались, чтобы позлить ее.
Ей надо сказать Мэтту очень много. Она больше не в силах любить Мэтта и прятаться от него. И детям тоже нужна определенность, какой бы она ни оказалась.
Кэлли сильно рисковала своим сердцем. Но награда была сладкой и могла изменить ее жизнь и жизнь ее детей. Даже если попытка окажется неудачной, она справится.
Она ничего не говорила мальчишкам. Если ничего не получится, они не должны страдать. Этим утром Морин не была удивлена, когда Кэлли позвонила ей и попросила забрать детей на ночь. Свекровь с радостью согласилась, хотя Кэлли не объяснила ей, зачем. Она была не в состоянии говорить об этом. Это было слишком личным.
Оставалось надеяться, что оптимизм Морин имеет под собой основания.
Когда они закрывали салон, Лори улыбнулась ей:
– Хоть ты и продолжаешь отрицать, я вижу, что ты что-то задумала, подруга. Давай, колись. Это Мэтт?
Ее прямолинейность рассмешила Кэлли, но затем она посерьезнела:
– Я решила поговорить с ним, потому что неправильно вела себя. А он этого не заслуживает. Как пройдет разговор, трудно сказать.
Лори обняла ее:
– Значит, ты решилась. Молодец! Ты этого заслуживаешь, дорогая. Расскажешь, как все прошло. – Она подмигнула. – В понедельник, после того как в выходные загладишь свою вину перед Мэттом.
Кэлли снова улыбнулась. Слова Лори вызвали в памяти воспоминания о поцелуях Мэтта, и тело ее инстинктивно затрепетало.
Она села в машину, но поехала не домой. Кэлли предупредила Коллин, что немного задержится. Прежде чем двигаться дальше, ей надо было кое-что сделать.
Она подъехала к кладбищу. Сделала глубокий вдох и вышла из машины. Могила Джейсона была недалеко.
Кэлли остановилась на обдуваемом ветром холме, ее взгляд был прикован к выгравированной на граните надписи «Джейсон Джозеф Маршалл».
Любимый сын, муж, отец.
Он был им и еще кем-то гораздо большим. И сейчас ей надо было отпустить его. Кэлли стояла на ветру со склоненной головой, глаза ее увлажнили слезы, но в душе постепенно воцарялся покой.
