– Я не обязан подписывать этот контракт.
– Мне не нужно слияние с вашей компанией. Я могу завладеть ею без вашего участия. На карту поставлено нечто иное.
– Что именно?
– Благополучие вашей дочери Роми.
– О чем вы, черт побери, говорите?
– Вы не причините ей боли. Никак. – Максвелл был уверен, что для Роми здоровье Гарри Грейсона дороже ее собственного комфорта.
– Она не позволит вам забрать у меня компанию, – резко, но обеспокоенно произнес Грейсон, зная, что говорит неубедительно.
– Вы недооцениваете мое умение убеждать. – Максвелл напротив ничуть не сомневался в собственных способностях.
– А вы недооцениваете ее преданность и силу любви.
– Вы хотите, чтобы она вас потеряла? – сказал Максвелл.
– Вы не остановитесь ни перед чем, – заметил Гарри.
– Моя репутация вам известна.
– Известна. Поэтому я и удивился вашему предложению о слиянии компаний.
– Соглашайтесь с моим предложением.
– Зачем? Чтобы вы не забрали то, что хотите?
– Ради Роми.
Грейсон скривился:
– Она примерная дочь.
– И она заслуживает здорового отца.
– Должно быть, она вам небезразлична, иначе бы вы не настаивали. Ладно. Я подпишу контракт. И дополнительное распоряжение к завещанию.
– Хорошо.
Максвелл вызвал по телефону своего телохранителя и личного помощника по административным вопросам, чтобы они засвидетельствовали контракт. Его второй помощник – лицензированный нотариус – заверил контракт.
– Ваша находчивость пугает, – сказал Грейсон Максвеллу.
Максвелл не возражал.
Через пятнадцать минут Гарри Грейсон чертыхался, когда его вещи собрали, а Максвелл приставил к нему телохранителя-няньку, который должен был отвезти его в реабилитационный центр.
* * *
Роми впорхнула в дом в пять минут после полудня, чувствуя себя посвежевшей.
Экономка миссис Кей сообщила, что в гостиной ее ждет мистер Блэк.
Он снял пиджак и повесил его на спинку стула и ослабил галстук. Красивые брюки облегали его мускулистые бедра, пока он сидел на диване. Напротив Макса, на журнальном столике, лежали альбомы с семейными фотографиями Грейсонов.
Максвелл поднял глаза от открытого альбома, лежащего на его коленях:
– Твоя мать была красавицей…
– Да. – Роми положила сумочку и пересекла комнату.
– Ты похожа на нее. – Он кивнул на альбом. Ей пришлось присесть рядом, чтобы увидеть фотографии.
Было бы несправедливо отказаться присесть с ним рядом. Поправив ворот платья-туники, Роми расположилась рядом с Максвеллом:
– Спасибо, но большинство людей думают, что я похожа на родню со стороны отца.
