«Аменция» преобразилась до неузнаваемости, как роскошная женщина, сменившая джинсы на декольтированное платье. Наконец все, что было задумано гениальными архитекторами, как будто приобрело законченный вид. У красивых клумб стояли красивые люди и, чокаясь хрустальными бокалами, вели непринужденные светские беседы. Белые фраки официантов контрастировали с черными смокингами гостей, зеленые холмы служили живописным фоном для изысканных дамских туалетов.
«Аменция» зажила, задышала полной грудью. Все двери были распахнуты наст ежь, и приглашенные свободно перемещались из дома в сад и обратно. Поместье и окружающее пространство стали одним целым, белые шатры плавно перетекали в бирюзовое небо.
По дубовой аллее медленно двигалась кавалькада лимузинов и представительских машин, гостей высаживали возле дома, где можно было пересесть на белую гольф-машину и совершить ознакомительную поездку по территории.
Арнольд с Игорем, облачившись в смокинги от «Армани», стояли возле входа в дальний шатер, поддерживая легкий разговор. Ребра Игоря все еще побаливали, но он мужественно не подавал виду.
Последствие конфликта между напарниками все еще незримо ощущалось в воздухе, но они оба старались вести себя так, словно ничего не произошло. Игорь пребывал в хорошем расположении духа, инцидент с испанцем окончательно убедил его в том, что пора покидать этот гостеприимный дом: он всегда безошибочно определял грань, за которой подстерегают серьезные неприятности, они уже слишком близко подошли к этой черте.
Арнольд, наоборот, с тоской смотрел в будущее, осознавая, что они покидают «Аменцию», обогатившись на жалкие несколько тысяч и не получив здесь ничего, кроме унижения. Он все еще бредил идеей похищения Феликса, но без поддержки напарника такая задача была ему не по силам. Ему хотелось говорить об этом, и он не сдержался:
— Ну, если просто представить, что мы на это решились, кого бы ты рассматривал в качестве возможного партнера в этом доме?
Игорь поставил пустой бокал на поднос проходящего мимо официанта и благодушно посмотрел на друга:
— Не знаю, но испанца, дочь, управляющего, жокея и конюха я бы исключил. Они слишком любят лошадь.
— Значит, любовница или помощник. А что насчет Веры? — Арнольд азартно потер руки.
— Вера сходит с ума по Филиппу, поэтому рассматривать ее как отдельную кандидатуру нельзя. Я не уверен насчет Оксаны и Глеба, но не стал бы с ними связываться. Они мне не нравятся.
