Маруся. Не смейте! Кому я писала?
Арбенин. Не притворяйтесь! Все понятно.
Журочкин. Я вам в отцы гожусь, а вы меня обманываете с другим. Бесстыдница!
Арбенин. У меня было редкое настроение, редкое! Конечно, свинство!
Журочкин. Пошлость!
Арбенин. Недомыслие!
Журочкин. Я в местком заявлю за ваше поведение!
Входит Юрий Дамкин.
Дамкин. Ах, вот они где! Слушайте, знаете потрясающую новость? Я влюбился!
Журочкин. А нам что?
Дамкин. Интересно! Сказать в кого, а, Маруся? Трепещет детка… У меня есть такое свойство – как влюблюсь, не могу молчать. Говорю друзьям, прохожим, дворнику… С вагоновожатым запрещается разговаривать – а мне все равно, я и ему тоже. Что мне – я влюблен! А, Маруся?
Маруся. Что?
Дамкин. Не слышала? Да что ты такая ошеломленная?
Арбенин. Давно ли вы на ты?
Дамкин. Сказать, Маруся? Губы трясутся у нее, потеха какая! Скажу – с настоящей секунды.
Журочкин. Что же так вдруг?
Дамкин. А вот – прислала она мне такое письмецо, после которого «вы» говорить нельзя… Да, детка? Ой, со смеху умру! Какие у нее глаза, как будто кролик запуганный! Губки в морщинках, детские, все кишочки можно надорвать с хохоту!
Арбенин. Выслушайте нас.
Дамкин. У меня есть такое свойство: когда я влюблен…
Арбенин. Все это я знаю. Вы получили от нее письмо?
Дамкин. Да!
Арбенин. Мы тоже.
Дамкин. От кого?
Арбенин. От нее же!
Дамкин(спокойно). Это ерунда.
Журочкин. Как ерунда?
Дамкин. Это вас разыграли.
Журочкин. Почему вы так думаете?
Дамкин. Потому что она мне письмо прислала! При чем тут вы? Не понимаю… Идем, Маруся! Да не вырывайся, детка. У меня есть такое свойство: если я влюблен, от меня не уйти.
Маруся бежит.
(С хохотом гонится). Убежать думает, потешная. У меня зубы стальные!
Арбенин(гонится). Нет, стойте, надо выяснить!
Журочкин. Стой! Я сейчас ее осрамлю!
Убегают. Входят Кофейкина, Бойбабченко, Гогенштауфен.
Гогенштауфен. Ах, почему, почему вы думаете, что она может быть здесь! Значит, вы тоже верите, что она сама написала эти письма?
Кофейкина. Смотри, смотри на него!
Гогенштауфен. Вы что-то знаете, но скрываете от меня.
Кофейкина. Слушай, слушай его!
Гогенштауфен. Ну, конечно, вы переглядываетесь! Вы знаете, что она вовсе не такая, какой притворяется. Я все понимаю.
Кофейкина. Чувствуешь, Бойбабченко, как ей легко, Упыревой-то? Видишь теперь? С толку сбить человека, который влюблен, совершенно просто. Нету такой подлости, которой он не поверил бы насчет своей девушки. Ох, путаные люди!
Бойбабченко. Верно, матушка, верно. Я в счастливом возрасте, голова у меня ясная, страстями не затуманенная. Я так им возмущаюся!
