Потом мы сидели там, у излучины реки, на скамейке. Час, два часа. И болтали, ой, как мы болтали! В разгар нашей беседы мимо прошел Сванте. Он так ухмылялся, что рот у него был почти до ушей. Высоко подняв шапку, Сванте сказал:
— Добрый вечер! Похоже, в этом году будет хороший урожай слив!
Сливы в апреле! «Дурак», — подумала я, но не произнесла это слово вслух. Ведь тогда, может, Бертиль не поверил бы, что я так прелестна, как на самом деле.
— Я думаю стать инженером! — заявил Бертиль, когда Сванте ушел, и швырнул большой камень в озеро.
Он сделал это только чтобы подчеркнуть: упомянул он о своих планах как бы случайно.
— Станешь инженером? — переспросила я. — Да, по-моему, инженер — хорошая профессия.
— Но до этого пройдет немало времени, — сказал Бертиль.
— Да, — согласилась я, — до этого пройдет немало времени.
И, произнеся эти слова, я почувствовала страшную радость, и мне было решительно все равно, сколько лет понадобится на это. Потому что теперь, когда я не собираюсь вымереть в расцвете молодости, у меня, знаешь ли, так жутко много лет впереди. Да и у Бертиля тоже!
Я знаю, что ты подумаешь! Ты подумаешь: «Девчонка — законченный придурок. Ей всего пятнадцать лет, а она уже бредит, что будет ждать мальчишку, который станет инженером. Младенцы», — думаешь ты, да-да, не отрицай!
Но тогда я тебе еще кое-что скажу. Во-первых, Бертиль не просил меня ждать, а во-вторых, я не обещала его ждать. Уверяю тебя: никаких торжественных клятв друг другу мы не давали. И естественно, в глубине души я прекрасно знаю, что встречу множество молодых людей, а он — ничуть не меньше молодых девушек, прежде чем кто-либо из нас поймет, кто наш избранник или избранница. Знаю, так оно будет, и так оно и должно быть.
Но все-таки! Разве никогда не было примеров того, что двое людей полюбили друг друга еще в школьные годы, а потом держались вместе всю жизнь? Милая Кайса, подумай хорошенько и скажи, что ты действительно слышала такие истории! Я не требую, чтобы ты знала такие случаи из круга твоих ближайших знакомых, но я думаю, что ты, возможно, слышала: такое случалось где-нибудь в Норботтене[99] в начале XX века или что-нибудь в этом роде.
И вообще! Почему нельзя внушить себе, хотя бы приблизительно, все что угодно в такой сказочно теплый и сладостный весенний вечер, когда тебе всего пятнадцать лет? Разве мечты — не одно из священнейших прав юности? Быть может, жизнь жесточайше разрушит мои мечты, это мне неведомо, да именно сейчас мне нет до этого дела. Потому что именно сейчас, понимаешь, Кайса, именно сейчас так чудесно жить. За моим окном простирается весенний вечер, самый синий из синих весенний вечер, какой только мне довелось пережить. Черемуха покрылась крупными почками, яблони готовы распуститься и подарить свои розовые нежные букетики цветов. И если я высуну за окно нос, то почувствую, как сильно пахнет весной.
