Только Билли остался нормальным. Его самая большая проблема состояла в том, чтобы избавиться от своего зимнего жирка, который он нарастил во время нашей паузы с тренировками. Он ещё не осмеливался делать многого при паркуре и быстро задыхался. Поэтому сегодня он не хотел прыгать, а только снимать. Его мобильный был уже готов к работе.
Точно так же, как и я. Мои ноги покалывало из-за чистого предвкушения. Я незаметно подняла свой локоть, чтобы держать Леандера на расстояние, который кружил вокруг меня, как надоедливая муха. Это было чудо, что он пошёл вместе с нами и пока ничего не предпринял, чтобы сорвать наш план. Может он между тем уже понял, что я не позволю удерживать себя от паркура.
Или он хотел показать, что мог сам? Ведь он всегда тренировался с нами, когда мы под строгим надзором господина Рюбзама отрабатывали нашу технику. И Леандер был хорош - что несомненно было так, потому что он ещё обладал остатками умения летать. Он был будто создан для паркура. Что только он задумал?
Сердан обстоятельно откашлялся - предварительный этап, перед тем, как заговорить. Мы внимательно подняли головы, чтобы посмотреть на него. Сердан во время школьной поездки в большей или меньшей степени спас наш зад, тем, что объяснил господину Рюбзаму и госпожи Дангель, что такое паркур и защитил меня. Только ему мы были обязаны тем, что господин Рюбзам ещё не сдал нас нашим родителям.
Потому что если Сердан хотел, то мог чертовски хорошо говорить. Как взрослый - почти взрослее, чем Сеппо, а он был самый старший из нас.
- Сеппо, у нас есть выбор. Мы можем всё оставить, пойти домой и сказать нашим родителям, что происходит. Или же мы займёмся паркуром сейчас, под открытым небом и без присмотра, нашим же родителям скажем потом и может быть, навсегда получим на него запрет.
- Да, и тогда мы ещё раз сделаем это и будем знать, за что мы боремся! Или вы совсем уже всё забыли? - воскликнула я. - Вы хотите всё свою жизнь прыгать на мягких матах?
- Люси, попридержи коней, - прорычал Сеппо. - Всю нашу жизнь точно нет. Когда нам исполниться восемнадцать, наши родители больше ничего не смогут запрещать нам.
- Мне четырнадцать! - запротестовала я. - Ты ведь не можешь всерьёз ожидать, что я четыре года буду отказываться от паркура! Никогда! - Я топнула ногой. Камешек отскочил, ударился о водосточный желоб крыши и упал вглубь. Мы заворожено прислушались. Прошло какое-то время, пока мы услышали, как он с тихим стуком стукнулся об асфальт.
