Иосиф Виссарионович молчал. Очень долго молчал. Затем спросил спокойно:
— Патроны запасные есть?
— Нет, — честно ответил Белов. — Было всего три обоймы, две истратил в Калинине…
— Где?
— Это — потом, честно. Это не так важно. Важно то, что я мог пронести и больше, а вообще-то любому человеку вполне достаточно одного патрона. Смотря куда попадешь, а попадать я умею. И, к сожалению, не только я…
Снова долгое молчание.
— Хорошо, товарищ Саша. Я скажу Власику.
Белов вздохнул и покачал головой. Они снова чуть-чуть померились взглядами, потом Сталин снова улыбнулся, но это была улыбка охотящегося тигра:
— Хорошо, товарищ Саша. Я передам Власику, чтобы он внимательно выслушал ваши советы и принял их на вооружение. Второй вопрос?
— Товарищ Сталин, я очень хотел бы поговорить с человеком, который покушался на вас. Есть один очень странный момент…
— Вы хотите сказать, товарищ Саша, что до самого последнего момента никто не знал, что я буду выступать на заводе, а этот человек заранее пробрался и подготовился, да?
Белов молча кивнул.
— Я тоже об этом думал, — Иосиф Виссарионович глубоко затянулся и выпустил клуб дыма. — И тоже хотел бы поговорить с этим человеком.
— Товарищ Сталин, а можно мне…
— Полагаю, что это будет полезно, — Сталин кивнул и взял трубку телефона. — Соедините меня с ГУГБ.
Последовали несколько секунд ожидания.
— Товарищ Ягода? Скажите мне, товарищ Ягода: как продвигаются дела по расследованию попытки покушения на ЗИСе?
На другом конце провода что-то заговорили, но видимо это не удовлетворило Сталина, потому что он прервал собеседника:
— Я бы хотел ознакомиться с протоколами допросов задержанного на месте преступления. Кстати, кто он, как его имя, и откуда он родом?.. ЧТО?!!
Должно быт невидимый собеседник ответил нечто такое, от чего Иосиф Виссарионович утратил свою обычную холодную невозмутимость и буквально проорал последнее слово. Он еще несколько минут слушал, что отвечают ему из ГУГБ, затем коротко бросил ледяное «Нет», еще через пару минут добавил: «Благодарю вас, товарищ Ягода», повесил трубку и повернулся к Белову.
— Нам не удастся поговорить с задержанным, товарищ Саша, — произнес Сталин с какой-то странной интонацией. — С ним никому не удастся поговорить, если конечно придерживаться материалистических взглядов на окружающий мир…
— Убили? — быстро спросил Белов. — Попытка к бегству или автокатастрофа?
Глаза Сталина остро блеснули из под лохматых бровей:
— Папитка к бэгству, — от волнения его кавказский акцент усилился. — Ви уже аб этом думалы, таварищ Саща?
