Иосиф Виссарионович покачал головой, вздохнул. Мальчика держат как арестанта… Хотя, какой он мальчик: шестьдесят восемь лет! Больше, чем ему самому!
Он снова вздохнул и скомандовал:
— На дачу! И предупредите секретариат, что завтра меня не беспокоить. Только если война начнется, — и хмыкнул про себя: «Не начнется. Есть еще семь лет…»
Ворота распахнулись, и, прорезая ночь светом фар, на Ближнюю Дачу влетел фаэтон «Паккард Твелв» Сталину очень нравился этот автомобиль, напоминавший ему то авто, что было у него под Царицыным. Следом мчался закрытый «Кадиллак» с охраной.
Вихрем пролетев по коридорам, Сталин буквально подбежал к пустовавшему ранее кабинету. Охранники при виде вождя вскочили.
— Он там? Все нормально?
Охранники отрапортовали дуэтом:
— Он там, товарищ Сталин. Все нормально. Несколько часов тому назад выходил в туалет, потом чаю попил. С тех пор — все тихо.
Сталин распахнул дверь, ступая мягко, по-кошачьи, вошел и замер. Кабинет был пуст. Только на столе лежала большая стопа исписанных листов. На мгновение ему стало дурно…
— А где? — начал было вошедший следом Власик, но Иосиф Виссарионович уже нашел глазами спящего на диване мальчика.
Вождь тихо хмыкнул, улыбнулся, затем повернулся к начальнику охраны:
— Возьми-ка одеяло, и накрой его. Только осторожно, не разбуди…
— Будет сделано, товарищ Сталин — прошептал Власик.
Он аккуратно собрал все бумаги, и оба вышли из кабинета.
— Значит так, — Сталин закрыл дверь и говорил теперь не таясь. — Человека к нему в кабинет, лучше — женщину. Как только проснется — сразу же мне сообщить. Буду спать — будить.
Белов проснулся, когда в окно кабинета брызнули солнечные лучи. Что-то ему показалось странным, и он сразу осознал — что. На диване появились одеяло и подушка. И то и другое — простые, без изысков. А еще в кабинете появилась табуретка, на которой сейчас сидела молодая женщина. Она подняла голову, протерла глаза:
— Проснулся?
— Да… А вы кто?
Но женщина уже выскочила в дверь, и Белов услышал ее громкий голос: «Проснулся! Ребята, он проснулся!», а потом — удаляющийся топот сапог.
Он встал, потянул затекшие со сна мышцы, и принялся за разминку. Когда он выполнял очередное ката, в кабинет вошли Сталин и Власик.
— Александр, как вы смотрите на то, чтобы вместе позавтракать? — спросил Сталин.
— Положительно, товарищ Сталин. Только я бы сначала умылся, а уж душ — вообще предел мечтаний…
— Товарищ Власик, обеспечьте.
Николай Сидорович кивнул, а Сталин между тем продолжал своим спокойным глуховатым голосом:
