Том 7. Изборник. Рукописные книги | страница 28



  Она – дыхания нежней,
  Её вещания жемчужны,
  Улыбки розовы у ней.
    Она – краса лесная,
    И всё поёт в лесу,
  Хвалою радостной венчая
    Её красу.

«Вечер мирный наступил…»

Вечер мирный наступил
День за рощею почил,
В роще трепетная мгла
И прозрачна, и светла.
Из далёкой вышины
Звёзды первые видны.
Между небом и землёй
За туманною чертой
Сны вечерние легли,
Сторожа покой земли.

«Зачем возрастаю?»

«Зачем возрастаю? –
Снегурка спросила меня. –
Я знаю, что скоро растаю,
Лишь только увижу весёлую стаю,
Растаю, по камням звеня.
И ты позабудешь меня».
Снегурка, узнаешь ты скоро,
Что таять легко;
Растаешь, узнаешь, умрёшь без укора,
Уснёшь глубоко.

«В чародейном, тёмном круге…»

В чародейном, тёмном круге,
  всё простив, что было днём,
Дал Я знак Моей подруге
  тихо вспыхнувшим огнём.
И она пришла, как прежде,
  под покровом темноты.
Позабыл Я все вопросы,
  и спросил Я: «Кто же ты?»
И она с укором кротким
  посмотрела на Меня.
Лик её был странно бледен
  в свете тайного огня.
Вкруг неё витали чары
  нас обнявшего кольца, –
И внезапно стал Мне внятен
  очерк близкого лица.

«В бедной хате в Назарете…»

В бедной хате в Назарете
Обитал ребёнок-Бог.
Он однажды на рассвете,
Выйдя тихо за порог,
Забавлялся влажной глиной, –
Он кускам её давал
Жизнь и образ голубиный,
И на волю отпускал, –
И неслись они далёко,
И блаженство бытия
Возвещала от востока
Новозданная семья.
О, Божественная Сила,
И ко мне сходила ты
И душе моей дарила
Окрылённые мечты, –
Утром дней благоуханных
Жизни трепетной моей
Вереницы новозданных
Назаретских голубей.
Ниспошли ещё мне снова
В жизнь туманную мою
Из томления земного
Сотворённую семью.

«Наивно верю временам…»

Наивно верю временам,
Покорно предаюсь пространствам, –
Земным изменчивым убранствам
И беспредельным небесам.
Хочу конца, ищу начала,
Предвижу роковой предел, –
Противоречий я хотел,
Мечта владычицею стала.
В жемчуги, злато и виссон,
Прелестница безумно-злая,
Она рядит, не уставая,
Земной таинственный мой сон.

«Ты не бойся, что темно…»

Ты не бойся, что темно.
Слушай, я тебе открою, –
Всё невинно, всё смешно,
Всё Божественной игрою
Рождено и суждено.
Для торжественной забавы
Я порою к вам схожу,
Собираю ваши травы,
И над ними ворожу,
И варю для вас отравы.
Мой напиток пей до дна.
В нём забвенье всех томлений;
Глубина его ясна,
Но великих утолений
Преисполнена она.
Вспомни, как тебя блаженно
Забавляли в жизни сны.
Всё иное – неизменно,
Нет спасенья, нет вины,
Всё легко и всё забвенно.

«Высоко я тебя поставил…»

Высоко я тебя поставил,
Светло зажёг, облёк в лучи,