хлестнула воспитателя в лоб, отчего тот молча завалился набок.
- Ну, вот, а теперь поговорим.
Кряхтя от натуги Александр привалил воспитателя к молодому дубку и,
перехватив руки за спиной его собственным ремнём, несильно ударил по щеке.
- Просыпайся, болезный. Пора облегчать душу.
- Сучонок, я ж тебя в пепел...
Александр с оттяжкой врубил по колену и, подумав секунду, ударил ещё раз уже
по другой ноге.
- ГеПеУшникс-сучий! - Генрих задёргался словно червяк на крючке, но ноги уже
не слушались.
- Давай, рассказывай. - Сашка перехватил нунчаку. - Откуда ты такой здесь взялся,
кто тебя покрывает из Наркомпроса, кто из НКВД... Ну в общем всё.
- Не боишься? - Генрих сплюнул, но в ответ лишь добился того, что Александр
достав из кармана перочинный нож, аккуратно взрезал штаны, и вытащив
сморщенные причиндалы наружу, пошёл обыскивать лежавших рядом малолетних
бандитов.
Искомое нашлось в карманах уже остывавшего Сявки и стонущего Тика. Спички в
коробке из тонкого шпона, и латунная зажигалка-самопал из винтовочной гильзы.
Когда огонёк зажигалки загорелся под гениталиями Николая, тот захлёбываясь от
скорости начал выкладывать всё что знал о преступном сообществе Твери, и
покровителях в руководстве губернских органов власти.
- Ну, вот, а ты боялся. - Саша обернулся, и негромко произнёс в темноту. - Товарищ
Ляо, выходите. Я вас, конечно, не вижу, но слышу и обоняю очень хорошо. И вас,
Виктор Афанасьевич тоже. Полагаю, сегодня больше ничего интересного не будет.
Куан Ляо, беззвучно ступая, вышел из-за дерева, и приблизился:
- Всё-таки без трупов не обошёлся... - с осуждением произнёс он, и легко
коснувшись лица Сергея Гаршина, прикрыл тому глаза. - Мальчишка, откуда тебе
знать, какая это ценность - человеческая жизнь!
Ладыгин-Белов чуть было не сообщил тибетцу, что выписав сопроводительные
документы в ведомство Сатаны не одной сотне людей, можно научиться
разбираться и в людях и в их ценности. Но сдержался и выпустил знания своего
молодого двойника:
- Моих родителей убили фашисты. Думаете, я все еще не разбираюсь в том, что
такое человеческая жизнь? Эти кстати тоже не с любовью сюда пришли. Они,
между прочим, убивать меня пришли. Но не свезло им.
- Это точно, - Виктор Афанасьевич, склонился над Шпильрейном и достал
удостоверение с потертой, но все еще ясно читающейся аббревиатурой 'НКВД
СССР'. - Давно я тебя выпасал, но вот взял тебя пацанёнок. И расколол тебя тоже
он. Но ты не тушуйся. Завтра конвой прибудет, а уж в управе я с тобой поговорю за
