Князь не отступал. Он навис над ней, его бочкообразная грудь почти соприкасалась с ее лифом. Если сделать глубокий вдох, поцарапаешься о выставленные напоказ незаслуженные награды, хвастливо нацепленные на мундир.
Он придвинулся еще ближе, вынудив ее изогнуться. Похотливый блеск прикрытых тяжелыми веками глаз в сочетании с запахом лука изо рта вызывал тошноту.
Жаль, что невозможно разговаривать, задержав дыхание, подумала Вивьен.
– Князь Иван, я настоятельно прошу вас отодвинуться. Вы не даете мне вздохнуть.
– Боюсь, если я отодвинусь, вы сразу упадете.
– Я вам уже сказала, – процедила Вивьен сквозь стиснутые зубы, – что чувствую себя прекрасно.
Его взгляд метнулся к подносу с напитками, затем к полупустому бокалу с бренди.
– В таком случае имеется другая причина, по которой вы непрочно стоите на ногах, милейшая леди. Похоже, вы угощались тут бренди вашего брата.
Он наклонился еще ниже и принюхался к ее дыханию, оказавшись так близко, что Вивьен разглядела черные волоски в его ноздрях. Запах лука, смешавшийся с вонючим запахом его нюхательного табака, переборол даже ее ярость. Она испугалась, что сейчас ее вырвет.
Князь хохотнул.
– До чего вы шаловливая юная леди! Я сокрушен – почему же вы не пригласили меня присоединиться к вам? Мы бы с удовольствием выпили бренди вместе, а затем занялись еще более приятными вещами.
Хованский завершил свое оскорбление, погладив ее по обнаженной ключице. Прикосновение его липких коротких пальцев к разгоряченной коже заставило Вивьен содрогнуться.
Кипя от ярости, она уперлась ладонями в его грудь и с силой толкнула. Он слегка отшатнулся, но когда она попыталась проскользнуть мимо, схватил за руки повыше локтя, развернул лицом к себе и с поразительной силой прижал к груди.
Вивьен ахнула.
– Отпустите меня, сэр! – Его пальцы мяли тонкий шелк рукавов, впиваясь в тело. – Ваше высочество, вы делаете мне больно!
Давление слегка ослабло, и тут он толкнул Вивьен назад так, что она ударилась о стол. Вивьен поморщилась. После такого насилия у нее наверняка останутся синяки.
– Мне вовсе не хочется делать вам больно, леди Вивьен, – произнес князь странным скрипучим голосом. – Но если вы будете сопротивляться и дальше, то не оставите мне выбора.
Вообще-то у нее возникло тревожное ощущение, что ему очень хочется сделать ей больно. Губы его кривились с садистским восторгом, а пальцы сжимались и разжимались в странном ритмичном движении, явно доставляющем ему удовольствие. Кроме того, невозможно было не обратить внимания на толчки его бедер или ошибиться в природе твердого бугорка плоти, упирающегося в нее.
