В поисках заработка недели проходили за неделями, а руководители учебных заведений всякий раз давали ему «от ворот поворот». Другие, подобные ему знакомые устраивались, и тогда Давид стал догадываться, что он кому-то нужен в другом качестве. Момент истины наступил в один из мрачных зимних дней, когда с ним встретился сотрудник местной полиции и сказал, что его хочет видеть начальник Генерального штаба и руководитель разведки герцогства, генерал Фишер.
— Чем я ему могу быть полезен? — спросил Давид.
— Наверное, заслужили, пан Саван. Не каждому доводится беседовать с таким высоким начальником, — вполне логично ответил полицейский.
На встрече Фишер поинтересовался семейным положением.
— Гол как сокол, — ответил ротмистр, — и никаких перспектив.
— А я их вам нашел, — улыбнулся военный чиновник.
— ???
— Да, да, нашел.
— И чем же я должен заниматься?
— Вы должны помочь герцогству в выяснении некоторых обстоятельств по военным вопросам в России, — заметил Фишер. — Суть их будет вам доведена только после согласия. Согласитесь, вам и вашей семье будет обеспечено безбедное существование.
Давид Саван согласился на сотрудничество и зимой 1811 года, получив подробный инструктаж по выполнению секретного задания и деньги, отправился в Вильно. Он как русский патриот заранее решил, что на российской территории придет с повинной. Так и случилось. В городе он обратился к начальнику гарнизона и рассказал все, как было. К работе со сдавшимся агентом подключились контрразведчики из Особой канцелярии, которые не могли упустить такой благоприятной возможности, и по приказу Барклая-деТолли включились в оперативную игру.
Офицеры военной контрразведки отправили к Фишеру своего агента с обилием «правдоподобных» дезинформационных материалов, мастерски подготовленных в штабе 1-й российской армии.
Наполеоновская армия сидела на скудном пайке в плане информации о Русской армии, поэтому данные новоявленного французского «шпиона», отставного ротмистра Савана, поразили своей глубиной и достоверностью. Фишер был доволен. Он приказал устроить агента в ведомство барона Биньона — руководителя секретной службы передового базирования наполеоновских войск и французского резидента в Варшаве.
«Здесь Саван, — как писал Игорь Атаманенко, — одной рукой верстал планы обучения французских секретных агентов, подготовленных к засылке в Россию, а другой составлял шифровки, в которых сообщал о них контрразведчикам из Особой канцелярии. Нетрудно догадаться каков был конец выданных лазутчиков.
