— Где он живет, где работает?
— Не знаю. Ничего мне Валя про то не говорила. Только начну о нем спрашивать, она насупится, губы задрожат, побледнеет, махнет рукой и уйдет к себе.
— Грачев помогал Марчевской деньгами?
— Да что вы! — старушка горестно закачала головой. — Какие деньги, батюшка? Раньше-то, до Вадика, Валюша жила хорошо, а как он появился, стала жаловаться на трудности. Как пиявка, он у нее все вытягивал.
— Вы отказались присутствовать при осмотре в комнате Вали, — с легким упреком заметил прокурор. — Я понимаю, это очень тяжело. Но нужно. Вы одна могли бы сказать, каких вещей там не хватает.
— Я после зайду, когда ее увезут. Мне страшно, — старушка заплакала.
Прокурор помолчал немного и спросил:
— Не знаете, сколько Грачеву лет?
— Лет тридцать, а может, и меньше.
— У него есть какая-нибудь специальность?
— Валя говорила, хороший шофер.
— Какой он из себя?
— Да вроде ничего. Высокий, здоровый, не то чтобы красивый, но ничего.
— А как одевается?
— Скромно одевается, чаще всего на нем пиджачок серый, всегда при галстуке.
Коваленко поднялась и попросила разрешения справиться о Грачеве в адресном бюро.
— Кто еще проживает в вашей квартире? — спросил прокурор.
— Никто, мы вдвоем.
— Когда Вадим был у Вали в последний раз?
— Вчера.
— Когда ушел?
— Не слыхала я. Наверное, поздно, Я спать легла.
— Сколько ключей у вас от комнаты Марчевской?
— У Вали один ключ. Другой находится у меня. Я недавно отдала его.
— Кому? — поинтересовался прокурор.
— Майору Гончарову, — пояснил я.
Фагурнова снова всхлипнула и поднесла к лицу мокрый от слез платок. Прокурор подождал, пока старушка успокоится, и спросил:
— Как запирается наружная дверь?
— Парадную я запираю на дверной ключ, а на ночь, да и днем иногда, держу на засове. У меня хороший, крепкий засов, это покойный муж сделал. Иногда цепочку набрасываю.
— Значит, сегодня утром дверь оказалась отпертой?
— Нет, — удивилась старушка. — Дверь на засове была. Утром гляжу — Валя не встает. Стучу к ней — молчит. Потом смотрю, наружная дверь заперта, засов на месте. Подумала про себя: «Что же это ты, старая, вообразила будто она дома?»
— Вы твердо помните, что утром дверь была закрыта на засов и заперта на ключ? — переспросил прокурор.
— А как же! И сегодня и вчера. Сегодня-то я и вовсе не выходила. Плохо себя чувствую. Весь день пролежала. Только им вот, — она показала на меня, — открыла.
— Странно. Окно в комнате заперто изнутри, — вполголоса заметил прокурор и задал новый вопрос: — У вас есть еще двери на улицу?
