Страха уже никакого не было. Было знание. Я своеобразнее остальных людей. Ведь я действительно не такой, как все. Может ли истина быть такой простой? И такой ужасной? Я просто ходячая опасность.
Иногда неприлично быть счастливым. Что остается, когда слой за слоем сдерешь с себя всю внешнюю оболочку?
Время у меня есть, сказал я себе.
Только боль и страдание рождают красоту. Вид умирающего человека всегда интересен.
Что-то ужасное вдруг закончилось, а что-то приятное начиналось. И я мог это продолжить. Мне нравилось знать, что он мучается сильнее меня.
Я выдержал секундную паузу, без сомнения наслаждаясь моментом. Напряжение, сковывавшее все тело, ослабло. Что я имею против того, что нормально? Теперь я вправе несколько расслабиться.
Таков ритуал. Я должен был исполнить его. Я всего лишь человек, пытающийся жить в согласии с самим собой.
Смерти хочет Бог. Мне это уже понятно.
Может быть, все это – иллюзия. Я допускаю, что сделал в жизни не лучший выбор. Хотя эта мысль занимала в моем сознании не более двух секунд, мне казалось, что я излишне долго думаю не о том, что действительно важно.
Я рассмеялся. Ничего не смог с собой поделать. Бывает, думал я. Бывает и так. Я не знаю, что может быть смешнее желания человека быть живым.
Моя жизнь – подражание смерти. Я смог почувствовать это, лишь став хирургом. Людям нравится убивать друг друга. Отказавшись от этого чувства, они бы перестали быть людьми.
Мыслей было так много, что я не знал, на которой из них сосредоточиться.
И вдруг весь мир совершенно изменился. Я почувствовал себя абсолютно свободным.
С ним я научился невероятному количеству вещей.
Сами догадайтесь. Если сумеете.
19
Я не хочу принимать таблетки. Предпочитаю бессонницу.
В данной ситуации правда звучит, как самая невероятная выдумка.
Жить в отрезке времени, пространства, обязанностей. Изображать из себя сытое, довольное животное. Сытость унизительна.
Мне нравится смотреть на людей сверху вниз. По-другому не получается.
Когда убийствожертво продумано до мелочей, никакой славы убийце не достается. Совершенство анонимно.
Но скоро, очень скоро я стану знаменитым. Пока все знают меня только «хиругом». Конечно, какое-то время я не увижу свою фамилию на первых полосах газет и приму все усилия к тому, чтобы до меня не добрались раньше времени. По крайней мере, до того, как я казню еще двоих.
Может, даже троих. Я все еще открываю себя. Очень много опасных открытий.
