«Недурно. Очень недурно. Славно сработали… Под обломками рухнувшего в производственном корпусе потолка целиком погибла группа Бурцева. Самого Бурцева конвейером затянуло в мясорубку. Без ноги остался, дядек моржовый. Тоже мне, лучший опер… В траншее обнаружены три болвана из тридцать пятой. С проломленными черепами… Еще неизвестно, сколько задохлось людей в группе перекрытия подземных коммуникаций… Разбился вертолет наблюдения вместе со всем экипажем… Сошел с орбиты и сгорел в атмосфере „Агамемнон“… Взорвалась машина. За нее Кувякин сполна ответит. В багажнике кейс с валютой от Молекулы лежал. Сгорел, наконец, завод… Прекрасная картина. Прямо Куликово поле. Впрочем, черт со всем этим. Самое плохое — ушел Чугун. На карьере можно поставить крест».
Майор видит в зеркальце, расположенном над лобовым стеклом, размеренно шагающего по шоссе человека. Неуверенным движением Степанчук достает из кармана зажигалку. Смотрит на нее. Зажигает. Тушит. Выключает рацию. Медленно вылезает из машины.
— Энов? — спрашивает он проходящего мимо «Волги» Эна Эновича.
— Да. Я.
— Вы арестованы.
Издали доносится вой пожарных сирен. Нарастает…Степанчук связывается по рации с генералом Плуховым.
— Товарищ генерал, операция завершена.
— Взяли тихо?
— Сделали все возможное.
Управление генерала Плухова. Наполнив коньяком рюмки, генерал снимает с подноса фарфоровую тарелку с нарезанными лимонами и вазочку с трюфелями.
— Лимоны калифорнийские. Сахаром посыпать? — он опускается в кресло. — За что будем пить?
— За работу, Сергеич. За что же еще? — сидящий напротив генерала пожилой суховатый мужчина поднимает рюмку.
— За нее, Юрий Дмитриевич. За нелегкую, — соглашается Плухов. Пьют.
— Говоришь, калифорнийские? — усмехается Юрий Дмитриевич, посасывая желтый кружочек. — Думаешь, американцы в твоем городе шалят?
— Они, Юрий Дмитриевич, — Плухов разворачивает конфету. — Печенкой чувствую.
Отложив кожуру на блюдце, Юрий Дмитриевич поглаживает циферблат своих золотых часов.
— Нет, Сергеич, нет. Откалывать подобные номера нашим американским друзьям нет резона. Не до того им сейчас. Во-первых, в предвыборную кампанию они с головой ушли. Во-вторых, и другие проблемы их одолевают… С Ираном по уши завязли. Над африканскими ребусами попотеть приходится. Никарагуа. Сальвадор. Проблему кубинских беженцев мы им организовали. Ну, а ко всему прочему, они трясутся за торговые отношения.
Плухов жует трюфель, слушает.
— Так что твоя догадка сомнительна. Это не янки, — заключает Юрий Дмитриевич.
