Расположившиеся за столом Ландсгербис и Джугашхурдия молчат. Генерал поворачивается к Степанчуку.
— Возражений, как вижу, не имеется. В таком случае, майор, приступайте к разработке и проведению операции захвата.
Генерал зажигает спичку, прикуривает.
— Есть, Петр Сергеевич, — встает клацая челюстями Степанчук.
Гудит зуммер.
— Говорит девятый. Группа Чугуна движется в сторону консервного завода. Контактов за последние полчаса не наблюдалось.
— Слинял твой земеля, — говорит Эн Энович, переступая через сточную канаву. — ДЗУ-ДЗОЙ накрылся.
— Сказать по правде, он мне сразу не понравился, вот ей Дядя! Мешочник какой-то. Помнишь, как он за свой чемодан трясся? Гусь!.. Ну, ничего, — вынув стакан из кармана, продувает его Коля. — Если Константиныч на смене, то не все еще потеряно. Наберем на его жестяночке консервов, сплавим их, и все будет в ажуре. Как говорится в библии, Эныч: хорошо, когда хорошо — хорошо…
— Далеко еще топать?
— Да уже пришли. Во-он за бараками труба дымит, видишь?
Оставшуюся часть пути друзья преодолевают молча. У проходной просят вахтера позвонить и вызвать Игоря Константиновича — пожарного.
Минут через десять появившийся на проходной Константиныч приветствует гостей, а затем, взмахнув рукой, ведет за собой длинными полутемными коридорами. В одном из коридорных тупичков он открывает обитую жестью дверь. В комнате — кровать с панцирной сеткой, стол и несколько табуреток. На стенах — противопожарные плакаты. Они же — на подоконнике и на полу.
Пожарный Константиныч основательно пьян и потому особенно радушен.
— Давненько, давненько ты ко мне не заглядывал, — говорит он козлиным голосом. — Частенько я тебя вспоминал, Николай. Настоящая дружба, дружище, не ржавеет, не горит и не тонет…
Голова Константиныча с коротко остриженными светлыми волосами тычется в Колин подбородок. Пожарный обнимает старого знакомого.
— Спасибо, что пришел. Молодец, что дружка привел… О! Даже стакан принес!
Константиныч отступает, утирает рукавом наполнившиеся слезами глаза.
— Ну, порадовал, порадовал!
Он становится на четвереньки и скрывается под столом. Минуты через четыре вылезает с противоположной стороны с танцующей в его руках трехлитровой банкой с наполовину заполненной прозрачной жидкостью.
— Это что? Спирт?! — Коля подхватывает банку, нюхает и, поставив ее на стол, победно вскидывает руки. Пожарный, вылезая, спиной приподнимает край стола.
— Порадовал, порадовал…
Банка скользит по наклонной плоскости. Коля обеими руками хватает ее и прижимает к груди.
