«Я приняла либо самое глупое и неудачное решение в своей жизни, либо самое разумное. В любом случае я должна написать об этом. Возможно, это потребуется мне (ха-ха!) для моей автобиографии».
Она неодобрительно взглянула на ложную браваду своих «ха-ха», словно их писало какое-то постороннее существо.
«Дорогой баба, – добавила она после этого. – Пожалуйста, попытайся простить меня за…»
Скомкав листок, она швырнула его в корзину. Ведь он тоже виноват; она не станет ползать перед ним на коленях, да и не простит он ее, она уже это понимала. Впервые в жизни она жила по своим планам, без разрешения старших, и ей надо держаться своей линии, даже если вся затея закончится катастрофой.
Завтрак – тост и омлет из яичного порошка – она съела в одиночестве в холодном зале, где не горел газовый обогрев. Компанию ей составили лишь бело-розовые фарфоровые куклы из коллекции хозяйки. После завтрака она прошла пару улиц до Королевского театра, дивясь на грохот автомобилей и людские толпы.
На углу улицы она зашла в телефонную будку, сунула монеты в щель, повесила на крюк сумку с платьем и набрала номер Доминика Бенсона.
– Алло? – прозвучал женский голос, удивленный, воркующий.
– Знаете, я Саба Таркан. Мне нужно что-то сообщить пилоту Бенсону. Вы можете передать ему?
– Конечно.
– Мне очень жаль, мы договорились с ним о встрече, но я не смогу прийти – я не знаю, где я буду.
– А-а. – В голосе женщины прозвучало разочарование. Или Сабе это показалось?
– Простите, с кем я говорю?
– Да, конечно. Я Фрейя, его сестра. Я непременно передам ему ваше сообщение.
– Спасибо. – Она хотела добавить, что позвонит позже, но не успела. На другом конце провода положили трубку.
Учащенно дыша, она вышла из будки. Все ее мысли были заняты предстоящим прослушиванием и тем, что она приехала в Лондон, да еще одна. Больше она ни о чем не могла думать.
Первой неувязкой оказалось то, что Королевский театр Друри-Лейн находился на самом деле на Кэтрин-стрит, и Саба немножко заблудилась. Но потом все-таки отыскала театр и была разочарована – театр выглядел обшарпанным и серым – ни ярких афиш со знаменитыми певцами и артистами, ни ярких огней, ни швейцаров в униформе, ни шикарных дам в мехах, оставляющих за собой шлейф дорогих ароматов. Строгая вывеска извещала о том, что здесь размещается штаб-квартира ЭНСА, Ассоциации зрелищных мероприятий для военнослужащих.
Саба поднялась по ступенькам и вошла в фойе, где за столиком сидел хмурый сержант. Перед ним лежали блокнот со списком фамилий и стопка каких-то формуляров.
