Поиски предков Адама | страница 23
В том же направлении работала мысль крупного немецкого врача и патологоанатома Рудольфа Вирхова, слово которого, учитывая огромный авторитет его в кругах специалистов, изучавших человека, могло бы направить обсуждение проблемы по более плодотворному пути. Однако Вирхов не верил, что некогда существовал обезьянообразный предок человека, изменившийся с течением времени до неузнаваемости. Тонкий и проницательный врач, интуиция которого легендарна, смотрел на необычные кости сквозь призму любимой патологоанатомии и ничего, кроме намеков на патологию, не видел.
Берлин. Зал, где происходят заседания Международного съезда антропологов. Вирхов, как в анатомическом кабинете, устанавливает диагноз болезней человека из грота Фельдгофер:
— …Нам не уставая указывают на убегающий назад лоб и большую длину черепной крышки. Но человек с отмеченными особенностями может родиться вне зависимости от мистических законов эволюции! Непривычно изогнутое бедро и тазовые кости? Такой странный вопрос могут задавать люди, никогда в жизни не слыхавшие о том, какие превращения случаются с костями, когда они подвержены в течение длительного времени рахиту. К тому же лишь слепец не заметит на них очевидные следы старческой подагры!
Человек эпохи ледников? Но ведь никто никогда не находил его останков, а следы делювиальной культуры сомнительны! Древний охотник примитивнее современного? Абсурд, ибо в таком случае необъяснимо, как он мог выдержать жестокую борьбу за выживание! Это не означает, господа, что я вообще не признаю существования людей, шагавших по планете тысячелетия назад. Вот, например, люди каменного века, которые строили некогда на озерах Швейцарии дома на сваях. Десятки веков отделяют нас, но черепа озерных жителей едва ли отличимы от современных. Я убежден, что тело человеческое изначально такоё, каким мы, анатомы, его знаем.
Что мог противопоставить Фульротт такой атаке авторитетов и знатоков, неустанно поучающих, указывающих, разъясняющих? Ничего нового, кроме тех же удивительных особенностей черепной крышки и бедра да уверенности в справедливости эволюционных идей применительно к проблеме становления человека. Оставалось ждать появления новых фактов, а пока для него главным объектом исследования по-прежнему были останки неандертальца. Как результат усердных занятий в свет вышла вторая работа Фульротта, названная значительно определеннее, чем прежняя: «Ископаемый человек из Неандерталя». Заголовок говорит сам за себя: Фульротт ни на йоту не отступил от высказанных им ранее взглядов на значение удивительной находки.