– На яхте с блондинками?!
– А ты неплохо подготовилась!
Оба рассмеялись. Пальцы Микаэля коснулись пальцев Лейлы, и он легонько сжал их.
– Как продвигается твоя партия в шахматы? – спросила она, и в ее глазах зажглись лукавые искорки при воспоминании о недавней проделке.
– Ты умеешь играть? – ответил вопросом Микаэль.
– Очень хорошо, – кивнула Лейла. – Я играю с отцом, когда у него есть время, или сама с собой. Может, мне удастся и тебя разбить?
– Может, тебе и удастся. Если у меня будет мигрень.
Лейла рассмеялась.
– Ты зря меня недооцениваешь, – предупредила она.
Микаэль взглянул в ее черные глаза. Она была слишком умна для мира, в котором родилась.
– Ты нервничаешь перед возвращением в Ишлу?
– Нет, – пожала плечами Лейла. – Я знаю, что у меня будут неприятности, когда я вернусь. Но все проблемы решаемы. Я люблю свою семью, мне жаль, что я их огорчила, но другого пути получить то, что я хочу, у меня не было.
Его руки были сухие и теплые. Тонкие пальцы гладили ее запястье, на котором едва виднелся маленький шрам, нарушающий безупречность матовой кожи.
– Отчего он?
– Когда нам было девять лет, мой будущий муж ткнул в меня горящей спичкой.
– Странно. А теперь ты его любишь?
– Я его не знаю, – грустно улыбнулась Лейла. – Мы играли вместе, когда были детьми. Сейчас мне говорят, что ради благополучия Ишлы я должна выбрать его себе в мужья. Умом я понимаю, что, наверное, это правда. Хотя мое сердце так не считает.
Микаэль вдруг неистово захотел поцеловать эту маленькую отметину на ее запястье. Ничего подобного прежде он не испытывал. Лейла была особенной девушкой.
– Какая у тебя семья? – спросила она.
– У меня нет семьи.
– Твои родители умерли?
Ее вопрос был таким предсказуемым, что он усмехнулся.
– Не знаю. – Он убрал руки, взял меню и начал зачитывать названия блюд, но она его остановила:
– Выбери для меня сам. Я хочу то, что ты закажешь. Хочу попробовать твое любимое блюдо.
Мрачный день неожиданно заканчивался чудесным вечером. После ужина Микаэль отвез Лейлу в отель и проводил до двери номера.
– Ты не останешься на ночь? – Она заглянула ему в глаза. Микаэль покачал головой. – Ну что ж… Сегодня у меня был самый лучший день и самый лучший вечер в жизни. Я очень довольна.
– Вот и хорошо.
– Но этот вечер стал бы еще лучше, – продолжила она, – если бы ты меня поцеловал.
– Не думаю, что это мудрое решение, – возразил Микаэль.
– Один поцелуй. – Она остановилась возле двери. – И ты должен снова оставить мне свою рубашку: у меня по-прежнему нет ночной сорочки.
