Поцелуй перерос во что-то невероятное. Вика раззадорила ее смелость, и, все крепче прижимая Мэдди к себе, он буквально пожирал ее рот. Девушку переполняли эмоции, она не видела ничего вокруг, не знала, как долго они были соединены поцелуем. Она замечала лишь вспышки удовольствия, которые Вик рождал в ней. Они перерастали в настоящий пожар страсти.
– Вик!
Услышав единственное слово, которое она могла произнести, он страстно улыбнулся и подмигнул ей:
– Одежда.
«Одежда» – это было все, что нужно Мэдисон. Она быстро села и попыталась расстегнуть молнию на платье. И в лучшие времена это было сложно – тем более сейчас, когда ее руки дрожали. Она едва не плакала, будучи не в силах справиться с замком, и при этом не отрывала глаз от Вика. Он снял и бросил на пол кашемировый свитер от Армани. Секунду спустя вслед за свитером отправилась черная футболка. Ремень отлетел в сторону, стукнувшись пряжкой о стену. За ним последовали брюки, и стало ясно, насколько возбужден Вик.
– Твое тело прекрасно, – прошептала Мэдди.
Ей был виден рельеф каждого мускула, грудь покрывали темные волоски, их дорожка сужалась, исчезая в боксерах. Вик показался ей огромным. От этого зрелища она ощутила жжение в пальцах, и ее бедра сжались.
– Ты все еще одета. – В его глазах горело желание.
Расстроенная Мэдди кивнула, и Вик снова подмигнул ей с тем же сексуальным выражением лица:
– Нужна помощь?
– Да.
Как большая черная кошка, он подкрался к кровати и грациозно опустился на нее, затем провел пальцами по вырезу на спине до молнии.
– Проблема в этом?
– Не могу дотянуться.
– Как же ты надела платье?
– Тогда мне ничего не мешало.
– Что мешает теперь?
– А как ты думаешь? – Мэдди пыталась притвориться раздраженной, но этим только выдала горевшую в ней страсть.
– Я?
– Желание.
– Ты хочешь меня.
– Хочу.
Не было причины притворяться, что это не так, но в то же время ее раздражала необходимость произнести это вслух.
– Хорошо. – Медленно, миллиметр за миллиметром, Вик расстегивал молнию. – Мне нравится это платье.
– Никогда его больше не надену.
– Не говори так.
– Почему?
– Мне всегда нравилось разворачивать подарки. Спроси мою бабушку. Или дедушку.
– Я не рождественский презент.
– Ты гораздо более ценна для меня. – Он поцеловал ее в уголок рта и легонько прикоснулся губами к ее губам. – Ты женщина, которая разделит мою жизнь.
– Для корпоративной акулы ты слишком романтичен.
Вик не шутил, утверждая, что ему нравится процесс разворачивания. Время текло, ее страсть росла, а он все так же медленно освобождал ее тело, сжигая Мэдди восхищенным взглядом. За платьем последовало шелковое нижнее белье, на которое мужчина потратил больше времени, чем на темно-синюю тафту, целуя постепенно обнажающуюся кожу. Он заставлял Мэдди испытывать неведомые ей прежде, невероятные ощущения. Когда Вик наконец освободил ее от одежды, она, обнаженная, трепетала от желания.
