— Склад горит! — из ее горла вырвался крик. Она не узнала свой хриплый голос.
Полураздетый сержант с перепачканным сажей лицом взбежал по ступеням портика и встал перед Кэроллом по стойке смирно.
— Майор, пожалуйста, пройдите к скотному двору.
— Аллен, что случилось?
— Сперва загорелся хлопкоочистительный завод. Затем плотницкий навес. Они сгорели как свеча…
— Кони в безопасности?
— Да, майор.
— Возвращайтесь на свой пост. Я сейчас приду.
Пока шел этот разговор, Рина отшатнулась от окна и опустилась на стул. Она все еще не хотела верить в то, что слышала и видела. И все же, когда Кэролл встал рядом с ней, она почувствовала странное смирение, будто это тоже стало частью ее судьбы, от которой было не уйти.
— Разве ваши люди не подчиняются приказу? — спросила она. — Или же они получили его с опозданием?
— Лорена, произошел несчастный случай.
— Несчастный случай?
— Огонь вспыхнул на хлопкоочистительном заводе и переметнулся на склад. Наверно, ваш хлопок погибнет. Аллен думает, что мы можем спасти амбары.
— Вы это называете несчастным случаем?
— Да. Пожалуйста, поверьте мне.
Лорена подошла к столу с картами, двумя руками схватила казенный плакат, разорвала его в клочья и швырнула их в лицо Кэролла.
— Могли бы, хотя бы до утра подождать, прежде чем поджигать, — сказала она, подняла обе сжатые в кулаки руки, собираясь ударить его. Он продолжал стоять с тем же невозмутимым спокойствием.
— Вы ведь так не думаете. Вы не можете…
— Какой выбор вы мне оставили? — спросила она.
Рина повернулась, когда, словно дуновение ветра, влетел Янси. Оба рукава его рубашки обуглились и, похоже, у него обгорели брови. Однако он вел себя достаточно спокойно, несмотря на тяжелое дыхание.
— Все в порядке, майор, — сказал он. — Мы справились с пожаром.
Дэн Кэролл со столь же непоколебимым спокойствием взглянул на Янси. Даже сейчас он выглядел как человек, который встречал и более неприятные ситуации и справлялся с ними.
— Пожалуйста, расскажите миссис Селби о том, что случилось, — сказал он. — Я нужен там, на месте пожара.
Врач плантации налил себе выпить и не думал говорить. Рина снова стала глядеть на языки пламени. Они горели ярко, но она понимала, что огонь отступает. Склад и хлопкоочистительный завод находились на безопасном расстоянии друг от друга; стоял спокойный вечер, и почти не было опасности, что огонь может распространиться… Она уже видела, как с десяток кавалеристов армии Союза выстраиваются с ведрами в руках у колодца скотного двора, и почувствовала, что ее омывает горячая волна стыда за то, что она обвинила майора. Разорванный в клочья плакат лежал у ее ног. Она нагнулась, чтобы собрать их и отдернула руку, видя испытывающий взгляд Янси.
