Он считал, что когда-то любил Рину, особенно во время бурного ухаживания в Чарлстоне. Лорена казалась очаровательным миниатюрным существом, она была стройна как чистокровная кобылка и так же горяча, несмотря на сдержанность, если вывести ее из терпения. Лорена Роули была лучше, чем тоник, который он употреблял во время каникул в Каролине. Она приносила ощущение разнообразия после пышнотелых красоток, терявших сознание в его руках, от случая к случаю вторгавшихся в его спальню и уверенных, что он изберет одну из них в качестве хозяйки Селби.
Естественно, даже чистокровная кобылка должна реагировать на неприятности семейной жизни. Во время свадебного путешествия он брал свою жену, когда ему того хотелось, как бы невзначай или грубо, в зависимости от того, как повелевало настроение. И это тоже являлось частью свода его правил поведения: как же еще доказать, что он муж, владелец, а она лишь хрупкий сосуд? Когда она не оправдывала его ожиданий, он не обращал внимания на ее слабость. Послушание — вот все, что мужчина в действительности хотел от хорошо воспитанной жены, и, в конце концов, сына, который продолжит его род. Ожидая, пока Рина подчинится этим разумным требованиям, он охотно предавался развлечениям на стороне.
Как только оба устроились на плантации, он, не теряя времени, возобновил связь с одной любовницей в Новом Орлеане. Вторую женщину для развлечений он держал в Мобиле; бывая в Атланте, он всегда выбирал лучших девочек у мадам Жули. Вполне естественно во время охоты на лис или когда скверная погода не позволяла выехать из Селби, он плодил свою долю отпрысков с негритянками, следуя традиционному droit du seigneur[8] — обычаю, уважаемому с древних времен. Право же, не стоило прекращать такую приятную рутину лишь потому, что по брачному тотализатору ему досталась столь холодная жена.
Отдавая Рине должное, он видел, что ее обуревает глубокое чувство стыда из-за неспособности обеспечить Селби наследником. Во время нынешнего увольнения, он старался исправить это упущение. Не он виноват, что жена, которой очень хотелось зачать, оказалась бесплодной.
Слава богу, он нашел другие способы, как поддержать себя в хорошей форме, забыть раздражавшее его обстоятельство, что у них с Риной нет детей. Мало кто из офицеров его ранга мог бы сравниться с ним в храбрости. Он завоевал боевые почести в армии Северной Виргинии, у ручья Антиетам и при Геттисберге. Во время полуостровной кампании он во главе сотни отчаянных ребят совершил бросок через Чикахомини, чтобы создать угрозу штабу неприятеля. Как отмечалось в официальном рапорте, этот рейд убедил генерала Маклеллана, что его позиции непригодны для обороны, и принудил противника к отступлению… Брэд Селби столь высоко ценил самого себя (эту оценку его отец когда-то назвал монументальной), что упорно не признавал поражений ни в любви, ни на войне. Почему он должен сейчас поступиться своей гордостью и принять вызов, брошенный Риной за ужином? Он придумает, как более приятно завершить этот вечер.
