Получалось очень смешно, Рита тоже улыбалась, а узбек сначала строил зверские рожи, но с нами связываться боялся и делал вид, что песенка к нему отношения не имеет.
– Рита, Рита, – вздыхал Роберт, улучив редкий момент отсутствия узбека, – какой у тебя нежный кожа на ручке!
– Я вся нежная! – кокетничала Рита, даже не подозревая, какую бурю страсти вызывают эти слова у впечатлительного армянина.
Однажды Рита появилась на пляже перед нами с Робертом, одна, с мрачным видом, какая-то согнутая, совсем потеряв военную выправку.
– Что случилось, Рита? – спросил я.
– Кончилась любовь! Хотел меня изнасиловать.
– Это лейтенанта милиции?
– На что и напоролся, увезли в больницу.
– Ну, что расстраиваться, Рита? Чем хуже Роберт, смотри, как сохнет по тебе! – сказал я ей.
– Ну, что-то незаметно, чтобы ты высох, – посмотрела Рита на Роберта.
– Рита, – тихо и грустно произнёс Роберт, – моя мама будет очень рада видеть тебя в Ереван.
Рита была тронута откровенным чувством.
– Я ничего не обещаю тебе Роберт, настроение у меня испорчено, да и отдыхать осталось неделю. Но если хочешь, просто подружим это время.
– Конечно, Рита!
Наша компания оформилась. Прихватывая иногда Дану вместе с заведённым ей московским дружком, мы облазили весь город, резвились как дети в парке сказочных фигур, крутились на аттракционах, фотографировались на набережной с нахальными обезьянками, которые сначала прыгали на плечи, а потом шарились в карманах.
Городские прогулки обычно заканчивались рынком, где женщины выбирали фрукты, а Роберт мясо барашка для настоящего кавказского шашлыка. Вечером мы устремлялись в горы за пансионатом. Крутые подъёмы и горный воздух возбуждали аппетит, который немедленно погашался шашлыками под армянский коньяк.
«Горные долины спят во тьме ночной,
Тихие долины дышат свежей мглой!»
– орали мы, что есть силы, на всю округу. Когда глотки уставали, я включал переносной магнитофон, и толпа танцевала на узком пятачке между скалами. Хитом сезона в то время был «Сувенир», исполняемый сипловатым эротическим голосом Демиса Русоса.
Как было устоять лейтенанту милиции на земле всеобщей любви? Роберт отмалчивался даже со мной, но меланхолия напрочь исчезла с его вывески.
– Роберт, трахаешь Ритку?
– Зачем так грубо? У нас любовь.
– Как добился? Узбек две недели зря обхаживал.
– Это секрет.
– Скажи секрет. Что мы, не друзья что ли?
– Зачем не друзья?
– Так скажи.
– Нет, не скажу. Это большой армянский секрет.
«Секрет» заинтриговал меня. Помучившись в угрызениях совести, я решился на злодеяние. Как-то я пошёл «гулять» по просьбе Роберта, когда к нам в комнату зашла Рита, но сам, выждав минут десять, перемахнул на балкон нашего номера, благо он был первый от центральной площадки этажа, тоже имевшей выход на общий с нашим балкон.
