Вдруг, в этом вое и столпотворении явственно послышался вопль цыганки:
— Не пришёл!
Я вздрогнул, Рита, как будто, повисла передо мной в полумраке комнаты серой размывшейся фигурой с длинными руками, которыми хотела дотянуться до меня.
— Прочь ведьма! — соскочил я с кровати и включил свет под потолком, чтобы избавиться от наваждения.
Дрожащими руками я налил и выпил вина, потом искурил две сигареты и уснул с включённым светом.
В дальнейшем Рита ни разу не появилась на нашем пляже, и случайно я с ней не встретился.
Вернулся Толя, полный впечатлений. Блондинка ему всё-таки отдалась. Мы от души похохотали, обсудив подробности. Похоже, случившееся приключение пробудило в нём храбрость в наступлении на женщин, и на другой же день он обратился ко мне с просьбой:
— Знаешь, я тут познакомился с Эвелиной в другом корпусе, у нас всё на мази, но мешает её соседка по комнате, дура, какая-то, не даёт Элке ни минуты остаться одной.
— Хочешь дуру сплавить мне?
— Да она очень ничего. А дура, потому что не представляет измены мужу и Эвелину смущает.
— Ага, твоя пассия тоже хочет подложить мне подружку, чтоб саму совесть не грызла.
— Ну, Дмитрий, какие-то сложные производные берёшь, — заулыбался Толя.
— Ладно, какие предложения?
— Есть план. Все идём в кино, там Элина, начинает жаловаться на мигрень, вы остаётесь, а мы уходим.
— Ладно!
Сразу после обеда мы направились в кинотеатр.
Толина дама, лет тридцати, оказалась симпатичной ухоженной еврейкой с интеллектуальным уклоном. Её подруга — Катя, парикмахерша из Волгограда, двадцати пяти лет, обладала вполне привлекательной внешностью: высокий рост, красивая удлинённая шея, правильный носик, маленький пухлый ротик, заставляющий подозревать подобные прелести и в нижней части, волосы покрашены, в ставший опять модным, огненный цвет, выпуклые груди и задница. В общем, станок, что надо, но во всём её поведении чувствовалась напряжённая скованность.
Я предложил ей руку, но она, как-то по-детски, отдёрнулась и пошла под руку с Элиной, нам с Толей пришлось идти сзади, он подсмеивался:
— Видишь, какая!
Когда мы вошли в фойе и съели по мороженному, Эвелина приставила изящные пальчики ко лбу и изобразила на лице крайнюю степень недомогания:
— Опять мигрень!
— Ой, Эллочка, что с тобой? — зарылась верная подруга в сумочке и вытащила какую-то таблетку.
— Это не поможет, — посмотрела таблетку Эвелина, — только мела-текс в комнате в тумбочке, — застонала она.
— Пойдем, я тебя провожу, а вы смотрите кино, — с готовностью разыграл Толя сценарий.
