«Эрмин Дельбо! Эрмин Дельбо! — повторял мужчина про себя. — Если это совпадение, то судьба решила помучить меня. Дельбо… Так звали золотоискателя, который приютил нас с Лорой. Анри Дельбо человек порядочный и честный, бесспорно. Он не взял ни су из моих сбережений, а ведь я предоставил ему право поступить с ними по своему разумению. Я ему весьма благодарен. Эти деньги мне очень пригодились. Эрмин, эту девушку зовут Эрмин, а не Мари-Эрмин…»
Решив наконец, что провидение в очередной раз решило сыграть с ним жестокую шутку, он надел на лысеющую макушку коричневую фетровую шапочку, которую снял перед ужином.
— Дамы и господа, я спою вам гимн нашей страны, думаю, это всем нам придаст сил! — объявила Эрмин.
Тебе эту песнь, Канада, поем —
Славы венец на челе твоем!
Рука твоя меч умеет держать
И крест умеет нести!
Стоило зазвучать мощному, идеально чистому голосу молодой женщины, как разговоры и возгласы нетерпения смолкли. Эрмин закончила песню в глубочайшей тишине. Мгновение — и на нее обрушился шквал аплодисментов.
Жослин закрыл глаза. В уголках его губ залегли складки. Он думал о том, что врачи считают излишне сильные эмоции вредными для больных туберкулезом, а значит, сейчас все пациенты были под угрозой.
«Господи, ты, который сохранил мне жизнь! Я никогда не слышал ничего красивее! Что, если это мое дитя? Нет, это невозможно! Любой, посмотрев на эту певицу, скажет, что она принадлежит к высшему обществу, хорошо образованна и богата. Такие вещи чувствуются сразу. Моя малышка Мари-Эрмин, наверное, постриглась в монахини где-нибудь в Шикутими. Я умру, не узнав, как сложилась ее судьба, не увидев ее!»
Он задохнулся, прижал руку ко рту. С ним случился сильнейший приступ кашля. Лоб покрылся потом. С трудом ему удалось перевести дыхание.
«И ждать осталось недолго, — сказал он себе. — Я не увижу ни весны, ни лета. Мне с каждым днем становится все хуже…»
Эрмин бросала взгляды на собравшихся, но почему-то ощущала робость. Чтобы приободриться, она поглядывала на Шарлотту. Девочка сидела на краешке скамьи и лучезарно ей улыбалась. Решая в уме, какую песню спеть, молодая женщина наконец решилась открыто посмотреть на пансионеров санатория, ей хотелось увидеть Жореля. Сердце ее сжалось от боли, когда она заметила маленького бледного мальчика, очень худого. Закутанный в халат, с повязанным вокруг шеи теплым платком, хотя в зале было очень тепло, он был живым воплощением несчастного детства. Не найдя в себе сил объявить следующую музыкальную композицию, Эрмин торопливо запела арию из «Мадам Баттерфляй», над которой очень много работала, готовясь к прослушиванию.
