— Тошан тебя научит! — заверила девочку Эрмин. — В нашу первую встречу он катался на катке за отелем, в Валь-Жальбере. Нужно только подобрать тебе коньки по размеру.
Услышав это обещание, девочка ослепительно улыбнулась, пожала старшей подруге руку, уселась на парапете в нескольких шагах от Эрмин и стала наблюдать за катающимися.
Было довольно холодно, и благодаря морозам серебристый наряд деревьев и домов оставался в неприкосновенности.
— Я никогда не устану любоваться красотой этого края, — сказала Эрмин Симону.
Он стоял рядом, зажав в зубах сигарету. Холодность со стороны Лоры Шарден была ему неприятна, но теперь он знал причину. Молодая женщина все объяснила ему по дороге.
— Да, вчера за столом я сболтнул лишнего, — посетовал Симон. — Прости, Мимин. Но откуда я мог знать?
— Давай не будем больше об этом! — отозвалась молодая женщина. — В конце концов, мама смирится с тем, что я не хочу петь. Но куда запропастился Тошан?
Ее супруг выехал из Валь-Жальбера первым, рано утром. Он рассказал Эрмин, в каком месте соберутся участники предстоящей гонки. Однако здесь не было ни одной упряжки. Оглядевшись, она увидела приближающихся Лору и Ханса. Оба были одеты очень элегантно.
— Что, в воздухе пахнет свадьбой? — шепнул ей на ухо Симон. — Уж лучше пусть твоя мать выйдет за этого очкарика, чем ты. Он для тебя слишком старый. Тошан куда лучше!
Эрмин улыбнулась и, наклонившись, заглянула в коляску. Мальчик спокойно спал.
— Тебя не смущает, что я ношу фамилию метиса? — шутливым тоном спросила она. — А длинные волосы моего мужа? У мамы и Мирей одно на уме — отправить его к парикмахеру, а потом обрядить в парадный костюм. Неудивительно, что Тошан согласился на первую попавшуюся работу!
Они засмеялись, радуясь тому, что все так же хорошо понимают друг друга. Чтобы не видеть обиженного лица матери, Эрмин отвернулась и стала смотреть на колокольню церкви Сен-Жан-де-Бребёф. Ее построили всего три года назад, однако создавалось впечатление, будто она высилась в этом не перестававшем расти городе с момента его основания.
«Я пела там на Рождество 1930 года и в то время была обручена с Хансом, — подумала молодая женщина. — Тогда я потеряла всякую надежду увидеть Тошана. Но он пришел к окончанию мессы. А потом случилась эта неприятная сцена, когда Жозеф и Селестен хотели избить моего любимого, словно наказывая его за то, что он не похож на других. Я хорошо сделала, что убежала с Тошаном. Я доказала ему, что он — самый дорогой для меня человек. Прошло много месяцев, но ничего не изменилось. Кто искренне принимает моего мужа таким, каков он есть? Наверное, только Симон».
