— И что же теперь?
— Теперь настала пора нам с Гродрэдом окончательно выяснить отношения. За последнее столетие на корринвальдском троне сидело слишком много ничтожеств, пора сломать эту традицию.
— Значит, трон.
— Да, Риллен. Я догадываюсь, что вы хотите сказать. Зачем мне это надо? Власть над быдлом вовсе не отрадна. Мне придется все время общаться с людьми, которые мне отвратительны, и распутывать их бесконечную паутину интриг и заговоров. А сделать толком все равно ничего не удастся, потому что, как сказал древний мудрец, «ум человеческий имеет пределы, глупость же безгранична». Все это так, Риллен… Но, хоть власть над быдлом и не отрадна, куда менее отрадна власть быдла над тобой. Хотя бы уже поэтому имеет смысл добраться до самого верха. Да и кто сказал, что корринвальдское болото нельзя встряхнуть как следует? Апеллировать к разуму подданных бессмысленно — да, это так, но есть масса других веревочек, за которые можно дергать — страх, жадность, тщеславие… При умелой политике все они послужат полезному делу. Разве вам не хочется свернуть шею Священному Трибуналу? А повыковыривать из родовых гнезд тупоголовых баронов, не признающих ни власти, ни закона, и только и умеющих, что мешать развитию страны междоусобными распрями и грабежами? Да и внешнеполитическая ситуация сейчас многообещающая… На грундоргском престоле сидит Ральтвиак II, вялый и нерешительный старик, более всего опасающийся каких-либо конфликтов. На него можно как следует нажать и аннексировать пару мелких королевств, граничащих с нами на западе и вечно играющих на противоречиях между Корринвальдом и Грундоргом. Это нарушит стратегическое равновесие в нашу пользу и позволит сколотить антигрундоргский союз с далеко идущими перспективами… Если бы Гродрэда интересовало что-нибудь, кроме охоты и придворных шлюх, он бы давно мог этим заняться. А теперь надо спешить: Ральтвиака поддерживают его вельможи, которым он не мешает грабить страну, но теперь у него подрос молодой и честолюбивый племянник Крэлбэрек, с которым чертовски не хочется иметь дело…
— И что же в результате, ваша светлость? Новая империя?
— Ну… — герцог улыбнулся, и мне впервые почудилось на его лице смущение, — об этом еще рано говорить. Пока надо отдать приказы войскам. Через несколько дней мы выступим из Торриона.
Так началась война Элдреда Раттельберского с Гродрэдом Корринвальдским.
Первое время мы продвигались на север, не встречая какого-либо сопротивления, что неудивительно, если учесть, что войска герцога уже контролировали многие стратегические пункты за пределами Раттельбера. Гонцы доносили, впрочем, что самые северные гарнизоны осаждены армией короля, но Элдреда это не слишком беспокоило. «Гродрэд слишком боится моих солдат у себя в тылу, а значит, вынужден будет дробить силы вместо организации единого фронта», — говорил он. Вскоре, однако, и нам пришлось столкнуться с аналогичной проблемой, когда несколько укрепленных городов отказались открыть ворота армии герцога.
