В этом городе, где нашли свою смерть Зи и Саннэт, у меня не было ни малейшего желания проявлять милосердие. Купеческие лавки и богатые дома были отданы на разграбление, аристократов и городских чиновников повесили на центральной площади, где они за несколько месяцев до этого любовались казнью моих товарищей. Я отдал особо строгий приказ о розыске всех местных членов Священного Трибунала. Этот приказ вызвал неоднозначную реакцию: среди простолюдинов многие недолюбливали церковников, но многие и боялись их. По этой ли причине, или потому, что члены Трибунала умели загодя чуять запах жареного, но мне приволокли лишь одного из них. Он осыпал тащивших его проклятиями и грозил им карой небесной. Это производило скверное впечатление на моих людей, и я велел заткнуть ему рот. Я не знаю, был ли это тот человек, что провозгласил приговор Саннэту и Зи, или тот, что разыскивал нас с отрядом солдат сразу после прибытия в эту эпоху, или кто-то еще — скрывающие лицо капюшоны и просторные сутаны делали их всех похожими друг на друга. Так или иначе, я переборол первоначальное желание сжечь его на костре и велел также повесить его на площади. Я решил, что отныне ни один из этих изуверов в сутанах не получит пощады.
Взятие Линдерга (вместе с его арсеналом) еще более укрепило мои позиции. Вскоре после этого пали и другие очаги сопротивления на захваченной повстанцами территории. Я активно использовал темное время суток для штурмов и диверсионных операций. Один из городов был взят с помощью специального отряда, проникшего в город под водой, через протекавшую под стеной реку. Дольше всех сопротивлялся Гаррелдерг, самый крупный из этих городов, в котором стоял мощный королевский гарнизон. Гаррелдерг тоже находился на реке, но двойные стальные решетки перегораживали ее до самого дна на входе и выходе из города. Попытки штурма были безрезультатны, а осада грозила затянуться на многие месяцы. Тогда я велел своим людям строить на реке выше Гаррелдерга плотину. Не только моя армия, но и все окрестные крестьяне участвовали в этом строительстве, проводимом бешеными темпами. Под стрелами осаждаемых к стенам города был подведен обводной канал; хлынувшая по нему вода подмыла городские укрепления. Затем, как я и рассчитывал, плотина была прорвана, и город на какое-то время оказался полузатоплен. Стены рухнули во многих местах, жертвами наводнения стали многие обитатели одноэтажных домов и казарм.
