— Две склянки, сэр, — прошептал Провс. Сейчас приливное течение имеет наибольшую скорость, четыре узла. Вода поднялась на целых тридцать футов и устремилась в проход Тулинг, вокруг скал Каунсил, в Гуль. Матросы вели себя хорошо — лишь дважды самые непоседливые принимались болтать и тут же замолкали, строго осаженные унтер-офицерами.
— Коснулся дна справа, сэр, — послышался шепот, и почти сразу: — Коснулся дна слева, сэр.
У лотовых получалось по двадцать четыре фута между лотом и поверхностью воды, но при движении судна даже тяжелый лот немного да относится назад. Значит, всего футов шестнадцать — пять футов в запасе.
— Передайте: «Какое дно?»
Через десять секунд вернулся ответ: — Песок, сэр.
— Мы должны быть сейчас за скалами Каунсил, сэр, — прошептал Провс.
— Да. Рулевой, один румб вправо.
Хорнблауэр смотрел в подзорную трубу ночного видения. Линия берега едва угадывалась. Да, вот и слабый белый отблеск, прибой, разбивающийся о скалы Каунсил. Шепот:
— Каменистое дно, сэр, и немного мелеет.
— Очень хорошо.
С правого борта Хорнблауэр тоже различал что-то белое. Это прибой возле дикого сплетения скал и мелей за проходом Тулинг — Корбэн, Трепье и другие. Дул слабый ночной бриз.
— Передайте: «Какое дно?»
Ответа пришлось подождать, но вот наконец:
— Каменистое, сэр. Но мы почти не смещаемся относительно дна.
Значит скорость «Отчаянного» почти равна скорости поднимающегося прилива. Судно зависло в темноте всего в ярде над дном, приливное течение проносится мимо, ветер же гонит его вперед. Хорнблауэр просчитал в уме.
— Рулевой, два румба влево.
Просчитывать надо очень тщательно — реи «Отчаянного» обрасоплены круто, и стаксель уже дважды начинал предостерегающе хлопать.
— Мистер Буш, идите к левому грот-русленю, потом вернетесь и доложите.
Какая чудесная ночь: благоуханный ветер шепчет в такелаже, звезды сияют, ласково бормочет прибой.
— Мы двигаемся надо дном, сэр, — прошептал Буш. — Дно каменистое, лот с левого борта под судном.
Это следствие того, что «Отчаянный» дрейфует боком.
— Три склянки, сэр, — доложил Провс.
Вода высокая, каботажные суда могут пройти мели Ругаста и войти в фарватер. Теперь уже скоро: прилив продолжается не более четырех с половиной часов, и каботажные суда не станут мешкать — во всяком случае, на это Хорнблауэр полагался, излагая Пелью план, рассчитанный на безлунную ночь и прилив, приходящийся на этот самый отрезок времени. Но все еще может кончиться позорным провалом, даже если «Отчаянный» не напорется на камень.
