— Я думаю, у них есть наводчик, который ходит от пушки к пушке, — сказал Хорнблауэр.
Если это так, то наводчику каждый раз приходится ждать, пока судно накренится в нужную сторону. Конечно, скорость стрельбы получается небольшая, но учитывая, сколько времени требуется на перезарядку пушек, не намного меньшая, чем при бортовом залпе.
— Сейчас уже можно расслышать выстрелы, сэр. Звук разносится по воде.
Это был некрасивый короткий хлопок, следующий за каждым клубом дыма.
— Мистер Буш. — Хорнблауэр говорил медленно, чувствуя, как закипает в нем волнение. — Я думаю, вы знаете свои вахтенные и боевые расписания наизусть. Я в этом уверен.
— Да, сэр, — просто ответил Буш.
— Я хочу… — Хорнблауэр еще раз проверил, где находится «Луара». — Я хочу, чтоб у брасов и булиней стояло достаточно матросов, чтоб как следует управлять судном. Но я хочу, чтоб у пушек по одному борту стояли полные орудийные расчеты.
— Это непросто, сэр.
— Невозможно?
— Почти, сэр. Но я управлюсь.
— Тогда я хочу, чтоб вы этим занялись. Поставьте расчеты у пушек левого борта, пожалуйста.
— Есть, сэр. Левого борта.
Во флоте обычно повторяют приказы, чтоб избежать недоразумений, однако в голосе Буша прозвучал едва уловимый вопрос — левый борт был обращен в сторону от врага.
— Я хочу… — продолжал Хорнблауэр все так же медленно. — Я хочу, чтоб пушки левого борта были выдвинуты в тот момент, когда мы повернем оверштаг, мистер Буш. Я отдам приказ. Потом я хочу, чтоб их моментально вдвинули обратно и закрыли порты. Это я тоже прикажу.
— Есть, сэр. Вдвинуть их снова.
— Потом матросы должны перебежать на правый борт, выдвинуть пушки и приготовиться открыть огонь. Вам понятно, мистер Буш?
— Д-да, сэр.
Хорнблауэр снова посмотрел на «Луару» и на Уэссан.
— Очень хорошо, мистер Буш. Мистеру Карджилу понадобятся четыре матроса для особого поручения, но остальных можете расставлять.
Путь назад отрезан. Если его расчеты не верны, он выставит себя дураком перед всей командой. Кроме того, он будет мертв или в плену. Но сейчас он был напряжен, как струна, и боевой дух закипал в нем, как и тогда, когда он брал на абордаж «Славу». Наверху что-то взвизгнуло, так резко, что даже Буш на секунду замер. Трос как по волшебству разошелся в воздухе надвое, верхний конец горизонтально плескал в воздухе, нижний свесился за борт и трепался там. Это было самое удачное пока попадание французов — ядро пролетело в двадцати футах над палубой «Отчаянного».
