— О нет, — ответил капитан. Он продолжил, без стеснения высказывая свое презрение к французскому флотскому начальству. Ни один линейный корабль не готов к выходу в море. Ясное дело, ни один.
— Позвольте наполнить ваш стакан, капитан, — сказал Хорнблауэр. — Я полагаю, в первую очередь матросов получают фрегаты?
Может быть, тех, которых удается найти. Этого гость не знал. Конечно, есть… — тут у Хорнблауэра возникло затруднение. Потом он понял. Фрегат «Луара» был подготовлен к плаванью неделю назад (бретонское «Луара» и смутило Хорнблауэра). Фрегат должен был отправиться в Индию, но по обычной глупости флотского начальства большую часть опытных моряков с него сняли и перераспределили по другим судам. Рыбак, поглощавший ром в неимоверном количестве, не скрывал ни едкой бретонской ненависти к установившемуся во Франции безбожному режиму, ни презрения опытного моряка к неумелому руководству Республиканского Флота. Хорнблауэру оставалось только вертеть в руках стакан и слушать, напрягаясь до предела, чтоб уловить все тонкости разговора на чужом языке. Когда капитан встал, чтобы распрощаться, Хорнблауэр почти искренно сказал на ломанном французском, что сожалеет об его уходе.
— И все же мы можем встретиться, даже если начнется война. Я думаю, вы знаете, что Королевский Флот Великобритании не воюет с рыбачьими судами. Я всегда буду рад купить у вас немного рыбы.
Французский капитан посмотрел на него пристально, быть может из-за того, что речь зашла о деньгах. Сейчас самый ответственный момент, требующий точного суждения. Сколько? Что сказать?
— Конечно, я должен расплатиться за сегодняшнее, — сказал Хорнблауэр, запуская руку в карман. Он вынул две монеты по десять франков и вложил их в мозолистую ладонь капитана. На обветренном лице рыбака проступило нескрываемое изумление. Изумление сменилось алчностью, потом подозрением. Капитан явно что-то просчитывал, потом решительно сжал руку и спрятал деньги в карман. Чувства сменялись на его лице, как краски на шкуре умирающего дельфина. Двадцать франков золотом за два ведра сардин — скорее всего капитан кормит себя, жену и детей на двадцать франков в неделю. Десять франков в неделю он платит работникам. Деньги большие — то ли английский капитан не знает цены золоту, то ли… Во всяком случае, француз мог не сомневаться, что стал на двадцать франков богаче, и что в будущем может тоже рассчитывать на золото.
— Надеюсь, мы еще встретимся, капитан, — сказал Хорнблауэр. — И вы понимаете, конечно, что мы в море всегда интересуемся тем, что происходит на суше.
